<<
>>

Возникновение и развитие дальневосточного казачества до середины XIX в.

Казачество - социальная и историческая общность (группа) смешанного этногенеза, представители которой первоначально проживали в южных степях Восточной Европы, в частности, на территории современных России и Украины, а впоследствии расселились на обширных землях Поволжья, Предуралья, современного Казахстана, Сибири и Дальнего Востока.
Термин «казачество» объединял всех казаков, в первую очередь русских, а также украинцев, калмыков, бурят, башкир, татар, эвенков, осетин и др., в единое целое в качестве самостоятельных субэтносов своих народов. В широком смысле, в соответствии с российским дореволюционным законодательством, слово «казак» означало лицо, принадлежавшее к особому войсковому (казачьему) состоянию (сословию), в котором числилось население отдельных пограничных местностей России, имевшее определенный набор прав и обязанностей на условии несения воинской повинности. В более узком смысле, «казаками» называлась часть вооруженных сил Российской империи, преимущественно кавалерия и конная артиллерия, а само слово «казак» означало нижний чин казачьих войск61. Наличие казачества являлось характерной чертой социально-экономической и политической жизни нашей страны в течение многих веков. Но в современной исторической науке до сих пор нет единой и общепризнанной точки зрения о том, что же послужило причиной его появления, и из каких источников оно впервые стало формироваться. Одной из причин существования дискуссии о происхождении казачества является то, что на настоящий момент этимология слова «казак», которая могла бы пролить свет и на происхождение самого казачества, остается не до конца выясненной. По различным версиям, оно происходит от этнонима «касог» (один из кавказских народов), топонима Казахия (на территории Закавказья), турецкотатарского слова «казъ» («гусь»), или же имеет монгольское происхождение и означает: «ко» - «броня, латы, защита», и «зах» - «межа, граница, рубеж», то есть «защитник границы»62.
Кроме того, по-хивински и бухарски слово «казак» означает «киргиз», а сами киргизы называли себя казаками. Собственные версии происхождения слова «казак» выдвигали крупные историки и ученые-филологи: Л.З. Будагов переводил его как «вольный бродяга, разбойник»63; П.В. Голубовский считал, что «казак» - слово половецкого происхождения, означавшее «страж»64; В.И. Даль полагал, что данное слово происходит от среднеазиатского «казмак» («скитаться, бродить»)65. Согласно М.Р. Фасмеру, составившему самый значительный на сегодняшний день этимологический словарь русского языка, слово пришло в русский и польский языки из украинского «козак» и древнерусского «козакъ», означавшие «работник, батрак», но изначально оно было заимствовано из тюркских языков («кагак» - «свободный, независимый человек, искатель приключений, бродяга»)66. Данная неоднозначность этимологии слова «казак» привела на начальном этапе исследования вопроса к появлению большого числа различных гипотез происхождения и самого казачества. Многие из них основывались на созвучии слова «казак» с этнонимами различных народов, претендовавших на звание предка казачества, с топонимами местностей, откуда оно могло происходить, или же на чистом филологическом анализе и сопоставлении созвучных со словом «казак» слов, из чего делались предположения о происхождении казаков из каких- либо социальных групп. Однако по мере развития исторической науки в нашей стране и исследования данной проблемы, стали появляться и другие гипотезы. В итоге, в XIX-XX вв. окончательно сформировались две основные теории происхождения казачества - восточная и славянская, которые во многом противоположны друг другу и на сегодняшний день являются господствующими как в научной литературе, так и в общественном мнении. Восточная теория основывается на предположении об иностранном источнике происхождения казачества, которое взяло свое начало из восточных народов, обитавших вдоль границ Московского и Польско-Литовского государств (в концепциях исследователей существуют различные предположения на этот счет, но основная масса склоняется к тюркской группе), тогда как русское население изначально в казачестве было не представлено или было весьма незначительным.
С течением времени удельный вес русских в общей массе казаков увеличивался, и они вытеснили и ассимилировали азиатский элемент. Данная точка зрения была широко распространена у нас в стране в дореволюционный период, в советские же годы она была практически полностью вытеснена официальной славянской теорией. В настоящий момент она снова стала весьма популярной и разделяется большим числом авторитетных ученых. К тому же, ее в своем абсолютном большинстве придерживаются представители «казачьей науки», то есть историки, напрямую являющиеся выходцами из казачества или имеющие непосредственное к нему отношение. Одновременно, эта концепция активно поддерживается и самими современными казачьими обществами, которые, в условиях возрождения казачества в нашей стране, взяли ее на вооружение в качестве аргумента в пользу распространенных в казачьей среде представлений о том, что казаки не являются русскими, а представляют собой особый этнос или субэтнос, входящий ныне в единый русский народ, но имеющий другие исторические корни, что, по их мнению, говорит о национальной и культурной исключительности казаков. Восточную теорию поддерживали такие ученые как Г.З. Байер67, Н.М. Карамзин2, М.М. Щербатов3, С.М. Соловьев4, В.Б. Броневский5, П.В. Голубовский6, Е.П. Савельев7, Л.Н. Гумилев8, Р.Г. Скрынников9, И.Г. Яковенко10, В.П. Трут68, П.Н. Лукичев, А.П. Скорик12, С.Д. Охлябинин13 и многие другие. Славянская теория проводит мысль об автохтонном, то есть местном, происхождении казачества, которое рассматривается как безусловно русская (или украинская) по происхождению группа населения. В соответствии с данной точкой зрения, казаки изначально были выходцами из восточных славян, которые под воздействием различных социально-экономических и политических факторов, прежде всего из-за феодального гнета усиливавшихся Московского и Польско-Литовского государств, бежали на юг в так называемое «Дикое поле». Ушедшее в степь население (в основном, крестьяне и холопы) и составили, по мнению придерживающихся данной теории исследователей, к середине XVI в.
особую общность - казачество - постоянно подпитываемую новыми потоками переселенцев из Центральной и Западной России, тогда как восточный элемент с самого начала образования казачества был незначительным. Но учитывая, что феномен казачества начал формироваться на границе восточнославянских земель на территории «Дикого поля», где русские люди вплотную жили с представителями различных народностей, благодаря взаимопроникновению культур казаки могли позаимствовать у своих соседей из тюркоязычной среды не только свое название, но и немало других слов, примет внешности, организации и военной тактики, впитывали в себя обычаи и нравы окружающих народов, что придало быту, традициям и культуре казаков некоторые восточные черты. Зарождаться данная теория начала еще в дореволюционный период, но окончательно сформировалась в советское время, когда она стала официальным взглядом советской исторической науки на вопрос о происхождении казачества. Одновременно, данная точка зрения весьма распространена и на современном этапе разработки проблемы, пользуясь поддержкой многих крупных ученых, а также до последнего времени доминирует в представлениях большинства неказачьего населения. Представителями данной теории в разные времена являлись такие ученые как В.Н. Татищев69, Н.И. Костомаров70, Ф.А. Щербина71, М.К. Любавский72, А.П. Певнев73, И.М. Каманин74, О.И. Сергеев75, А.А. Гордеев76, В.М. Литвин77 и многие другие. Однако большинство авторских концепций происхождения казачества достаточно сложно однозначно отнести к одной из данных двух основных теорий, так как восточная и славянская гипотезы достаточно редко можно обнаружить в работах ученых в «чистом» виде. Дело в том, что их основные положения не являются абсолютно взаимоисключающими, поэтому многие авторы пытаются совместить их и указывают на полигенез казачества, имевшего как славянские, так и восточные корни. Это приводит к попыткам преодолеть противоречия восточной и славянской теорий и скомбинировать их положения в различном соотношении, в результате чего появляются так называемые «альтернативные», или «промежуточные», гипотезы происхождения казачества.
Различные варианты таких теорий предлагали Г.В. Вернадский78, Р.Г. Тикиджьян79, Б.Е. Фролов80, А.Ю. Дворниченко81 и другие. Тем не менее, несмотря на наличие значительного количества точек зрения на вопрос о происхождении казачества, большинство исследователей сходятся в том, что оно стало складываться еще на рубеже XV-XVI вв. - примерно в одно время казаки появились на границах Великого княжества Литовского и Великого княжества Московского. Слово «казак», по большинству концепций, происходит из тюркских языков, а первыми представителями казачества являлись выходцы из одного или нескольких восточных племен, проживавших на границе русских земель на территории так называемого «Дикого поля». С течением времени, в среде первых казаков стала увеличиваться доля выходцев из славянских земель (прежде всего, русских и украинцев), количество которых постоянно росло за счет двух основных источников - за счет беглого и вольного населения. При этом на раннем этапе формирования казачества доминировал приток вольного населения, тогда как позднее, по мере усиления социальных противоречий, стало расширяться бегство населения из центральных районов на юг. Количество беглых в казачьей среде стало особенно увеличиваться с конца XVI в.82 В результате данного процесса, восточные славяне полностью вытеснили инонародные элементы из состава казачества и ассимилировали их остатки. В связи с этим, нет оснований говорить об этнической обособленности казаков от русских. Подобно тому, как современные египтяне - это арабы, вытеснившие изначальное коптское население Египта и принявшие его этноним, а современные болгары - это балканские славяне, ассимилировавшие и взявшие самоназвание тюркского племени булгар, также и казаки - это восточные славяне (русские и украинцы), вытеснившие изначальный тюркский элемент и принявшие его самоназвание, в ментальности, обычаях и быте которых произошел некоторый симбиоз славянской и тюркской культур. В итоге, в XVI-XVII вв. казаками называли свободных людей следующих категорий: служилых, несших военную службу на окраинах страны, работавших по найму на различных промыслах и, так называемых, вольных казаков83.
По мере того как казаки уходили все дальше на границы русских земель, разрозненные казацкие группы объединялись в более крупные сообщества. Так возникли Запорожская Сечь и Войско Донское84. Несколько позднее возникли казачьи общины волжских, яицких, гребенских, терских, сибирских казаков. Таким образом, изначально процесс формирования казачества проходил без участия государства, что обусловило наличие «казачьей вольницы», а также стремление казаков к самостоятельности в своих внутренних делах и набор особых прав. Это определяло взаимоотношения центральной власти и казачества на протяжении нескольких веков - государство было заинтересовано в наличии значительных воинских формирований на своих границах, которые, в условиях ограниченного внутреннего рынка, низких экономических возможностях, слабой продовольственной базы и неразвитости транспортной сети, несли службу по защите рубежей страны без крупных денежных вливаний, а только на условиях пользования землей. Тем не менее, власть стремилась поставить казачьи формирования под свой контроль, ликвидировать казачье самоуправление, встроить их в систему государственного управления. В ответ на это, казачество всячески противилось вмешательству в свои внутренние, а порой, и внешние дела. Эта многолетняя борьба государства и казачества приводила к многочисленным казачьим выступлениям, самыми крупными из которых были казачьи движения во времена Смуты, восстания И.И. Болотникова, С.Т. Разина, К.А. Булавина, Е.И. Пугачева, и которые продолжались вплоть до конца XVIII в. Как результат, казаки долгое время сохраняли политическую самостоятельность, а до середины XVII в. и внешняя сторона сношений русского правительства с казаками имела формы, характерные для отношений между самостоятельными государствами - в Москве казачьими делами ведал Посольский приказ. Тем не менее, ко второй половине XVII в. с усилением государственной власти в России стала падать независимость вольных казачьих обществ, постепенно превращавшихся в отдельные казачьи войска. Подчинив своей власти казаков, правительство начинает их использовать для колонизации вновь завоеванных земель и для охраны государственных границ, преимущественно южной и восточной, образовывая для этой цели все новые казачьи войска, в состав которых, за недостатком природных казаков, оно начинает зачислять и лиц других состояний: отставных солдат, инородцев, государственных крестьян, ссыльных и т.д. В результате казачество постепенно выдвигается вперед, расширяя государственные пределы. С течением времени, особенно с конца XVIII в., казаки стали постепенно превращаться в особое военное сословие. Этот процесс был длительным, и только в царствование Николая I в результате издания ряда положений о казачьих войсках казачье население России было окончательно обособлено от остальной массы населения в замкнутое сословие. В итоге, к началу XX в. в России существовало 11 казачьих войск: Донское, Кубанское, Терское, Астраханское, Уральское, Оренбургское, Сибирское, Семиреченское, Забайкальское, Амурское, Уссурийское, а также казачье население Иркутской и Енисейской губерний, которые не были организационно оформлены в самостоятельные войска. Таким образом, многолетнее противостояние центральной власти и казаков закончилось победой первой, встроившей казачество в государственную систему на правах особого военного сословия, а былая «вольница», набор изначальных прав и свобод, была практически полностью ликвидирована. Тем не менее, за казачеством были сохранены определенные привилегии за военную службу, в результате чего был установлен статус-кво, который характеризовался стабильностью взаимоотношений власти и казачества в течение XIX - начала XX вв. В этот период казаки стали одной из опор государственной власти и самодержавия, взяв в качестве основной идеологии глубокий патриотизм, а за рубежом образ казака становится стереотипом России. Как результат, в ходе Гражданской войны области компактного проживая казаков стали главными центрами белого движения, а впоследствии казачество стало значительной частью белой эмиграции. История казачества Забайкалья и Дальнего Востока - составная часть общей истории данного сословия. В то же время, формирование казачьего населения на восточных рубежах страны началось значительно позднее, чем в европейской части, и имело свои особенности. Хронологически дореволюционная история казачьих войск Дальнего Востока охватывает около трех веков. Начало ее относится ко второй четверти XVII в., к появлению в регионе казаков-первопроходцев. Концом является 1917 г., когда казачество у нас в стране было упразднено как сословие. О.И. Сергеев выделяет следующие три периода истории дальневосточных казачьих войск85: • вторая четверть XVII - первая половина XIX вв.: в данный период казачье население на востоке государства существовало в недостаточно организованных формах, без четко выраженной сословной обособленности. Г лавные задачи казачества заключались в открытии, заселении, хозяйственном освоении и обороне новых территорий; • вторая половина XIX в.: этот период связан с окончательным присоединением южной части Дальнего Востока к России, что привело к организационному оформлению местного казачества в три самостоятельных войска - Забайкальское, Амурское и Уссурийское. Основные задачи казачества в это время остались теми же, что и в предшествующий период; • рубеж XIX-XX вв. - 1917 г.: в этот период роль и значение казачества в жизни края существенно изменились: уменьшился удельный вес в общей массе населения, в сельскохозяйственном производстве, в оборонительной системе дальневосточного региона. Тем не менее, дальневосточные казаки активно приняли участие в полномасштабных боевых действиях: на их долю выпало участие в русско-китайской, русско-японской и Первой мировой войнах. Одновременно, казаки региона достаточно активно участвовали в революционных событиях 1905-1907 и 1917 гг. Казаки стали проникать в Зауралье еще в XVI в. начиная с похода Ермака, а уже с XVII в. их отряды стали регулярно появляться в Восточной Сибири, Забайкалье и на Дальнем Востоке, доходя до берегов Тихого океана. Но на тот момент их отряды были крайне малочисленны и не были никак организационно оформлены. Более крупные казачьи сообщества стали образовываться в регионе намного позже, чем в европейской части России, и происходило это сугубо по инициативе государства, заинтересованного в расширении своих границ, добыче пушнины, оясачивании сибирских народов, введении в хозяйственный оборот новых земель и их защите86. Постепенно, в результате экспедиций казаков на территорию Сибири и Дальнего Востока, увеличивалось казачье население края, и здесь стали появляться казачьи остроги, ставшие форпостами и центрами влияния и дальнейшего освоения территории. Первые сведения о Забайкалье и Приамурье стали активно поступать начиная с 30-х гг. XVII в. от отрядов первопроходцев, состоящих преимущественно из казаков, а также других служилых людей. Сюда доходили отряды казачьих атаманов И.Ю. Москвитина, М. Перфильева, С. Косого, B. Д. Пояркова, В. Колесникова, И. Похабова, И. Галкина и многих других87. В результате данных походов с середины 40-х гг. XVII в. Забайкалье начало входить в состав России, а его восточная часть - в конце 40-50-х гг. XVII в. Присоединение Приамурья совершилось в 1649-1652 гг., что явилось результатом похода Е.П. Хабарова, который привел местное население в русское подданство и обложил его ясаком. Политический акт присоединения Забайкалья и Приамурья к России, а также успехи в заселении и освоении этих восточных окраин, выразились и в создании здесь русских административных учреждений. С 1655 г. территория Прибайкалья, Забайкалья и Приамурья стала входить в Даурское (Нерчинское) воеводство, что отразило присоединение региона к России88. В начале 80-х гг. XVII в. из состава Нерчинского воеводства была выделена самостоятельная административная единица - Албазинское воеводство89. Таким образом, к 80-м гг. XVII в. Забайкалье и Приамурье стали окраинной областью Московского государства, уже значительно обжитой и хозяйственно освоенной, в основном, казаками. Появление русских землепроходцев в бассейне Амура и начало его освоения совпали по времени с завоеванием маньчжурами Китая. В 1644 г. они овладели Пекином и провозгласили начало правления новой Цинской династии90. Так как большие силы маньчжуров долгое время были отвлечены завоеванием Китая, то первое время они не реагировали на русскую колонизацию дальневосточного края и не противодействовали проникновению казаков на данную территорию. Но после укрепления своей власти в Китае династия Цин перешла к активным действиям. Еще в процессе завоевания Китая в 50-70-х гг. XVII в. цинское правительство, получая известия о продвижении русских на юге Дальнего Востока, пыталось препятствовать этому. Первоначально маньчжуры посылали на Амур небольшие воинские команды, которые вступали в стычки с отрядами казаков и нападали на их остроги, постепенно вытесняя русских из долин рек Сунгари, Кумары и правого берега Амура. Затем цинское правительство, не имея еще достаточных сил для захвата края, отозвало свои войска с Амура. Но, не признавая Приамурье русской территорией, маньчжуры уже с начала 80-х гг. XVII в. приступили к подготовке военной экспансии против русских: изучали географические условия края, укрепляли северные рубежи своего государства, строили военные суда, крепости и готовили войска91. В 1685 г. цинские войска перешли в наступление, которое привело к долгой и кровопролитной для обеих сторон осаде Албазина92. В результате данного противостояния по инициативе китайской стороны были начаты переговоры о межгосударственных границах, которые велись с российской стороны боярином Ф.А. Головиным и которые закончились подписанием 27 августа 1689 г. Нерчинского договора93. На переговорах Китай потребовал от России уступки всех земель до Байкала включительно и отказа от Охотского побережья, но Ф.А. Головин отверг эти требования и отстоял права России на Забайкалье и Охотские земли. Таким образом, Русскому государству удалось остановить дальнейшую агрессию Цинской империи в Восточную Сибирь. Однако русские были вынуждены уйти из Приамурья, в результате чего на протяжении конца XVII - первой половины XIX вв. территория России на юге Дальнего Востока ограничивалась лишь Забайкальем94. Окончательно земли Приамурья и Приморья вошли в состав России лишь в середине XIX в. В административном отношении в конце XVII - начале XVIII вв. русские территории восточнее Байкала входили в Иркутское, Якутское и Нерчинское воеводства, которые подчинялись более высокой административной единице - Енисейскому разряду. В течение XVIII - первой половины XIX вв. административное деление данного региона непрерывно менялось. С 1724 г. Западное Забайкалье было выделено из состава Иркутского воеводства в самостоятельное Селенгинское. В 1782-1783 гг. воеводства как единицы административного деления были окончательно упразднены, а вместо них в Сибири учреждались наместничества, которые затем были заменены губерниями и областями. В 1822 г. было утверждено разработанное М.М. Сперанским положение об управлении Сибирью, по которому она делилась на Западно-Сибирское и Восточно-Сибирское генерал-губернаторства. В соответствии с данным положением в состав последнего входили Енисейская и Иркутская губернии, Якутская область, Охотское и Камчатское приморские управления. Данное административное устройство оказалось очень устойчивым и с небольшими изменениями сохранилось до 1917 г.95 Процесс формирования казачества на востоке страны заметно отличался от подобного процесса в европейской части России. В ранний период в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке не сложилось, за единичными исключениями, таких вольных общин казаков, как в других районах. Здесь отмечались лишь отдельные попытки возрождения казачьей вольницы, однако власть быстро ее ликвидировала. Таким образом, начальным ядром казачества Дальнего Востока являлась служилая, а не вольная часть казаков, в связи с чем здесь не наблюдалось то противостояние казачества и государства, которое пронизывало историю России XVII-XVIII вв. в ее европейской части и на Урале. Дальневосточное казачество формировалось из разных источников. Для XVII в. основным источником увеличения его численности было переселение казаков из более западных регионов страны - европейских территорий, Урала, Сибири. В XVIII - первой половине XIX вв. казачество восточных окраин формировалось уже за счет целого ряда источников. По-прежнему продолжало играть серьезную роль переселение потомственных казаков из других более заселенных районов. Но также большое значение приобрело принудительное переселение с последующим включением в казачье состояние и людей из других социальных слоев, например каторжан или «гулящих людей». Так, в Забайкалье были отправлены ссыльные донские, запорожские и яицкие казаки, участвовавшие в событиях на Яике и в Пугачевском восстании. Первоначально они не вошли в состав казачьего населения, а были зачислены в горнозаводские крестьяне, но в 1851 г. в связи с образованием Забайкальского казачьего войска потомки этих бывших казаков вновь были зачислены в войсковое сословие96. Постепенно важным источником стало увеличение казачьего населения за счет добровольных переселенцев из других социальных групп с включением их в казачье состояние. Распространенным было и включение в состав казачества представителей коренного населения Сибири и Дальнего Востока, так называемых «инородцев»: бурятов, тунгусов (эвенков) и т.д. К началу XVIII в. важное значение в увеличении числа казаков на востоке страны стал играть естественный прирост. Таким образом, дальневосточное казачество, больше чем наполовину состоявшее из нововведенных в войсковое состояние казаков в первом поколении, не обладало устоявшимися казачьими традициями и стремлением к вольнице, что с самого начала предопределило будущий ход развития взаимоотношений казачества Дальнего Востока и государства: местные казаки не стремились к расширению своего самоуправления и привилегий и не шли на конфронтацию с властью, в отличие от своих собратьев из западных регионов страны. Это в значительной степени облегчало для власти процесс управления казачеством восточных окраин. Как результат, центральное правительство, по инициативе которого, по сути, и создавалось местное казачество, стало рассматривать казаков как эффективное многофункциональное орудие в проведении своей политики в регионе и для решения различных региональных и общегосударственных задач. Для XVII - начала XVIII вв. точное число казаков, проживавших в крае, установить достаточно сложно, так как на тот момент они еще не превратились в обособленное сословие, а являлись частью большой социальной группы под названием «служилые люди», которая, помимо казаков, включала стрельцов, пушкарей, промышленников и т.д.97 Тем не менее, с уверенностью можно сказать, что в течение последней четверти XVII - начале XVIII вв. численность служилых людей, в том числе казаков, в Восточной Сибири значительно увеличилась. Если в 80-х гг. XVII в. их было 3,5 тыс. чел. мужского пола, то к началу XVIII в. их уже насчитывалось 9,5 тыс.98 Значительное количество служилых располагалось в Забайкалье. В 70-х гг. XVII в. здесь их было 0,3-0,4 тыс. чел., включая находящихся в Приамурье, а к середине 80-х гг. XVII в. - уже более 1 тыс. К концу 80-х гг. XVII в. численность служилых людей в этом районе достигла 2 тыс. В начале XVIII в. в Забайкалье проживало порядка 2,4 тыс. служилых99. Таким образом, общая численность служилого населения в указанное время увеличилась в Восточной Сибири в 2,7 раза, в том числе в Забайкалье - в 6 раз. Если в начале 80-х гг. XVII в. служилые Забайкалья составляли от общего их числа в Восточной Сибири около 14-15%, то в начале XVIII в. - 25,2%. В XVIII - первой половине XIX вв. произошел резкий рост населения Восточной Сибири - за 150 лет его численность увеличилась в 7,4 раза, в том числе русского - в 11,8 раза. Вместе с этим, также значительно выросло и количество казаков, которые на тот момент составляли основу русского населения края. Общее число казаков на востоке Сибири с первой четверти XVIII в. по 1851 г. увеличилось в 8,8 раза, а если считать по 1852 г., когда уже было создано Забайкальское казачье войско, то в 21 раз. В 1851 г. из 24,8 тыс. казаков мужского пола, проживавших в Восточной Сибири, 20,8 тыс. приходилось на Забайкалье, а в 1852 г. из 59,8 тыс. восточносибирских казаков 51,4 тыс. являлись забайкальцами100. Таким образом, к середине XIX в. в Забайкалье проживало свыше 80% казачьего населения Восточной Сибири. На протяжении конца XVII - первой половины XIX вв. менялась не только численность казачьего населения в регионе, но и его социально-экономическое положение, организационные формы существования и, частично, обязанности. На начальном этапе служилые люди, включая казаков, несли службу либо на постоянном месте, например в острогах, либо в составе отрядов, действовавших по всему краю. За это они получали денежное жалование, хлебное и соляное довольствие, а в свободное время могли заниматься ремеслами, мелкой торговлей, промыслами, сельским хозяйством. Годовой оклад рядовых пеших и конных казаков составлял: 5-7,25 руб., 5-6,5 четверти ржи, 4 четверти овса и 1,5-2 пуда соли. Для сравнения, средний оклад сына боярского, еще одной категории служилых людей, составлял 9 руб., 10 четвертей ржи, 10 четвертей овса, 2 пуда соли. В ряде случаев у служилых оклад доходил до 40 руб., 40 четвертей ржи и овса, 5 пудов соли101. В условиях недостаточно развитой продовольственной базы, практического отсутствия удобных транспортных путей сообщения, слабой хозяйственной освоенности территории, обеспечение казаков зерном являлось крайне сложной задачей, что приводило к тому, что правительство не всегда могло сполна выплачивать хлебное довольствие. Это предопределило постепенный переход казаков от службы «с жалования» на службу «с пашни», что отражало общую тенденцию к максимальному использованию местных служилых людей как земледельцев. Отвод земли казакам производился в среднем из расчета 1 десятина земли за 1 четверть окладной ржи, поэтому полный пашенный оклад рядового казака колебался от 5 до 7 дес., а у высших чинов доходил до 18 дес.102 Однако долгое время сельское хозяйство у забайкальских и дальневосточных казаков играло подчиненную роль, получаемые продукты шли главным образом на удовлетворение собственных потребностей, а денежные средства добывались охотой, рыбной ловлей, извозом и сбытом полезных ископаемых103. Затем по мере истощения естественных богатств и введению в хозяйственный оборот все большего количества пахотных площадей и пастбищ земледелие и скотоводство выходят на первый план и к середине XIX в. становятся основным источником существования казачьего населения. Доходность подсобных промыслов (звероловства, рыболовства, извоза и др.) ежегодно падала, а суммы, выручаемые от них, являлись уже незначительной частью бюджета казачьих хозяйств104. Однако занятие земледелием для казаков было сопряжено с большими трудностями. Во-первых, это было обусловлено достаточно тяжелыми природноклиматическими условиями региона, который входит в зону рискованного земледелия. Во-вторых, еще одной проблемой была крайне слабая хозяйственная освоенность этих территорий, в связи с чем казакам приходилось самостоятельно освобождать пахотные площади из-под леса и вводить их в хозяйственный оборот. Одновременно, по долгу службы им часто приходилось покидать семью и отвлекаться от хозяйственных дел. В связи с этим материальное положение большинства казаков с самых первых лет существования дальневосточного казачества и вплоть до середины XIX в. было чрезвычайно тяжелым. Круг обязанностей казаков Сибири и Дальнего Востока с самого начала был достаточно широк: они исследовали новые территории, добывали для государства пушнину, приводили местное население под власть Русского государства, строили остроги и города, занимались промыслами и хлебопашеством, служили курьерами и проводниками, держали караулы и разъезды и т.д. В XVIII - первой половине XIX вв. их обязанности по-прежнему были весьма разнообразны: казаки оставались первопроходцами, первыми начинали осваивать новые территории и вводить их в хозяйственный оборот, однако все большее значение стали приобретать функции охраны границ, караульно-полицейская и колонизационная. В организационном плане казачество восточных окраин страны в XVII в. характеризуется тем, что оно не имело какого-либо четкого оформления. Казаки, как уже говорилось выше, несли службу либо на постоянном месте, например в острогах, либо в составе отрядов, действовавших по всему краю. В XVIII в. местное казачество по-прежнему оставалось неоднородным. Оно подразделялось на две категории: казаки пограничной линии и городовые казаки сибирских команд. Первая категория представляла собой начальные пограничные формирования на востоке страны. Хотя казаки несли пограничную службу в регионе еще с конца XVII в., действительно острая необходимость в создании казачьей пограничной линии возникла только после заключения Россией Буринского и Кяхтинского договоров. Буринский договор (трактат) от 20 августа 1727 г. между Россией и Цинской империей определял прохождение российско-китайской границы в тех местах, которые не были определены Нерчинским договором 1689 г. Позднее эти границы были закреплены Кяхтинским договором от 21 октября 1727 г., который также давал России возможность вести торговлю в Пекине и открыл беспошлинную пограничную торговлю в Кяхте и Цурухайту, что значительно увеличило объём торговли между двумя странами. Также в соответствии с данным договором в Пекине была создана Русская духовная миссия, что способствовало налаживанию культурных контактов105. В результате, Кяхтинский договор оставался правовой основой взаимоотношений России и Китая вплоть до середины XIX в. После заключения этих договоров было принято решение начать комплектование специальных воинских подразделений для охраны границы, куда привлекались как русские казаки, так и коренное местное население - буряты и тунгусы (современные эвенки), на которых отдельные задачи по обороне края возлагались и раньше106. Для пограничных казаков основной обязанностью являлось обеспечение безопасности границ государства. Жили казаки вблизи границы и в организационном плане в какие-либо воинские части сведены не были, так как службу несли в крепостях. Казаки из числа местного населения в отличие от русских располагались в районах прежней кочевки, а для несения пограничной службы снаряжали в караулы необходимое число людей. Во второй половине XVIII в. казаки из числа инородцев - тунгусы и буряты - получили некоторое организационное оформление. В 1760 г. был образован тунгусский 5-сотенный конный казачий полк107. Казаки-тунгусы освобождались от платежа ясака, и им полагалось жалование по 6 руб. в год. Срок службы не был определен, и отставку давали только по старости или в связи с болезнью. Специальной военной формы у тунгусских казаков не было, а использовалась национальная одежда, а в качестве вооружения - сабля, лук и стрелы108. Несколько позже, в 1764 г., были сформированы четыре бурятских конных казачьих полка 6-сотенного состава, названных по именам родов: Ашебагатский, Цонголовский, Атагановский и Сатраловский. Полки формировали селенгинские буряты, которые выделяли людей для службы из числа многосемейных. Казаки снабжались оружием и лошадьми от общества, но полки были на своем содержании, казаки лишь освобождались от ясака, а жалование не получали. В службе у них соблюдалась цикличность - год на службе, три года на льготе. В 1772 г. пограничное казачество было разделено на 8 дистанций, находившихся под управлением пограничных приставов или дистанционных начальников. Общее руководство осуществлял троицкосавский комендант, при котором состояла пограничная канцелярия. Основной обязанностью казаков городовых сибирских команд являлась караульно-полицейская служба. Однако на них также возлагались и другие задачи: городовые казаки собирали ясак, сопровождали казну и прочие грузы между городами и поселками, рубили и сплавляли лес, строили здания и оборонительные сооружения, занимались погрузкой судов и их ремонтом, выполняли обязанности лоцманов, работали на солеварне и т.д. Организационное оформление городских казачьих команд относится к началу XVIII в. Ещё в 1701 г. по указу Петра I была сделана попытка объединить в полк казаков Якутии, Охотского побережья, Анадыря и Камчатки. В 1725 г. городовые казаки служили в Иркутске, Нерчинске, Селенгинске, Верхоленске, Удинске, Баргузине и других городах, а также на Сахалине. В 1767 г. вместо Якутского полка были образованы казачьи команды в Якутске, Охотске, Гижигинске, Анадырске и на Камчатке. Из многих команд казаки командировались и в другие, более мелкие населенные пункты для несения службы. К началу XIX в. на востоке страны числилось 9 самостоятельных городовых казачьих команд: Нерчинская, Оленская, Якутская, Охотская, Нижнее- Камчатская, Петропавловской гавани, Большерецкого острога, Тигильской крепости и Верхнее-Камчатского острога109. В дальнейшем число команд и их дислокация неоднократно менялись. Так, например, была создана Верхнеудинская казачья команда, а в 1800 г. была сделана попытка сформировать Камчатский полк, но уже в 1812 г. Камчатская и Гижигинская казачьи команды снова стали самостоятельными. Выдвигались проекты и об изменении положения городовых казаков Забайкалья, однако такие изменения произошли только в 1822 г., когда при общем преобразовании управления Сибирью, предпринятом по инициативе М.М. Сперанского, был издан новый «Устав о сибирских городовых казаках»110. Данным уставом предусматривалось образование в Сибири 7 полков городовых казаков, в том числе на востоке - Енисейского, Иркутского, Забайкальского и Якутского. В состав полков были зачислены те городовые казаки, которые не имели прочного хозяйства или несли службу в пунктах, отдаленных от постоянного места жительства. Остальные городовые казаки были переведены в разряд станичных, с отбыванием службы либо в местах проживания, либо в пределах 100-верстной зоны. За службу казакам, как станичным, так и полковым, отводились земельные наделы по 15 дес. на человека, продажа которых запрещалась. Кроме земельного надела казакам городовых полков назначалось денежное жалование, провиантское довольствие и фураж, а в случае дальних командировок они получали еще и дополнительные деньги. Станичным казакам довольствия не полагалось, но они имели значительные налоговые льготы. В некоторых городовых полках состояли еще отдельные команды (например, в Якутском - Охотская и Гижигинская). Кроме того, на Камчатке была отдельная, не входившая ни в какой полк, Камчатская городовая казачья команда. С 1822 г. ее казаки также жили согласно уставу М.М. Сперанского, получая денежное жалование, провиантское довольствие и фураж111. Согласно уставу 1822 г. казаки имели право заниматься различными видами ремесел, торговлей, рыбным и звериным промыслом, извозом и т.д., но, несмотря на это, их материальное положение оставалось весьма сложным. Тяжелые условия жизни и службы казаков на Дальнем Востоке заставляли правительство периодически принимать неотложные меры по улучшению положения казаков. Реформы 1822 г., проведенные М.М. Сперанским, внесли некоторые изменения и в организацию пограничных казаков. На границе учреждалось особое управление - Троицкосавское, а в Забайкалье было образовано два его отделения: Цурухайтуйское и Харацайское, в пределах которых несли службу русские, бурятские и тунгусские казаки112. Таким образом, после 1822 г. казаки восточных окраин страны проходили службу в Енисейском, Иркутском, Якутском и Забайкальском городовых казачьих полках (каждый 5-сотенного состава) и в отдельных командах при них, в самостоятельной Камчатской казачьей команде, а также на пограничной линии, состоявшей к 1826 г. из более чем 900 русских казаков, одного 5-сотенного тунгусского полка и четырех 6-сотенных бурятских полков. Все казаки Забайкалья и Дальнего Востока - пограничные, городовые и станичные - подчинялись гражданскому ведомству. Какого-либо обязательного обмундирования и снаряжения они не имели. Такая организационная структура местного казачества сохранялась вплоть до середины XIX в. В итоге, несмотря на многократные изменения форм организации дальневосточных казаков, они, хотя их число было уже достаточно велико, до середины XIX в. так и не были сведены в казачье войско, оставаясь на уровне полков и особых казачьих команд. Все эти подразделения были относительно самостоятельны и разбросаны на огромные расстояния друг от друга. Таким образом, несмотря на то, что проблема происхождения казачества как этно-социального и культурного феномена дореволюционного российского общества до сих пор остается в научных кругах дискуссионной, происхождение дальневосточного казачества как его составной части представляется более определенным. Его история берет начало в XVII в., когда отряды казаков- первопроходцев стали проникать на территорию Забайкалья и Приамурья. Местное казачество активно пополнялось из различных источников, и происходило это по инициативе государства, заинтересованного в наличии значительных казачьих формирований на своих восточных границах. Это обусловило отсутствие казачьей вольницы в рядах местных казаков. Дальневосточное казачество в XVII - первой половине XIX вв., как и все русское казачество в целом, трансформировалось из сравнительно небольшой социальной группы в обособленное от основной массы населения сословие. В процессе открытия и освоения земель Забайкалья и Дальнего Востока значительно увеличилось казачье население края, что привело к тому, что к середине XIX в. дальневосточное казачество достигло возможности своего организационного оформления в самостоятельное войско. В этот период государство возлагало на казаков Дальнего Востока, в основном, задачи открытия, заселения, хозяйственного освоения и обороны новых территорий, рассматривая их как важную колонизационную и военную силу в рамках региона. Однако на данном этапе государственная власть пока не рассматривала дальневосточное казачество как значительную военную силу в масштабах страны в целом, ввиду чего его военное использование ограничивалось только охраной восточных границ и не выходило за пределы края. Кроме того, дальневосточное казачество, ввиду своей относительной малочисленности и рассеянности по огромной территории, еще не вошло в полной мере в орбиту государственной политики, не став ее полноправным субъектом. 1.2.
<< | >>
Источник: Голик Андрей Александрович. Государственная политика России в отношении дальневосточного казачества в 1851-1917 гг. Диссертация( Ленинградский государственный университет имени А.С. Пушкина ). 2015

Еще по теме Возникновение и развитие дальневосточного казачества до середины XIX в.:

  1. Голик Андрей Александрович. Государственная политика России в отношении дальневосточного казачества в 1851-1917 гг. Диссертация( Ленинградский государственный университет имени А.С. Пушкина ), 2015
  2. Векшина Наталия Михайловна. МИССИОНЕРСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ В СИБИРИ И НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX В. Диссертация. СПбГУ., 2014
  3. Новикова Валентина Николаевна. Ценностные традиции женского воспитания в крестьянской семье Швеции XIX века. (Диссертация, Северный (Арктический) федеральный университет имени М.В. Ломоносова), 2015
  4. Говорун Светлана Викторовна. Развитие навыков и умений аудирования у студентов-востоковедов, изучающих английский язык . Диссертация. СПбГУ., 2015
  5. Моженко Олеся Валериевна. Развитие финансовых механизмов обеспечения конкурентоспособности вуза в условиях глобализации. (Диссертация. Мурманский государственный технический университет.), 2014
  6. Ломакина Ирина Сергеевна. СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ ОБЩЕГО ОБРАЗОВАТЕЛЬНОГО ПРОСТРАНСТВА ЕВРОПЕЙСКОГО СОЮЗА. Диссертация на соискание ученой степени доктора педагогических наук, 2016
  7. Кононенко Виктор Михайлович. РАЗВИТИЕ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ НА ЮГЕ РОССИИ (20-90-е годы XX века). Диссертация на соискание ученой степени доктора исторических наук., 2006
  8. Чернега Артем Андреевич. СОЦИАЛЬНОЕ КОНСТРУИРОВАНИЕ ТУРИСТИЧЕСКИХ ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНОСТЕЙ КАК ФАКТОР РАЗВИТИЯ МАЛЫХ ГОРОДОВ РОССИИ. Диссертация на соискание ученой степени, 2016
  9. Фролов Алексей Александрович. ПРОБЛЕМА СТИЛЯ МЫШЛЕНИЯ В ФИЛОСОФИИ В.В. РОЗАНОВА. Диссертация. СПбГУ., 2014
  10. Статья 51. Каждый имеет право на участие в культурной жизни.
  11. ГРИГОРЬЕВА АНАСТАСИЯ СЕРГЕЕВНА. НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО РОССИИ И ГЕРМАНИИ (ОПЫТ РАСПРОСТРАНЕНИЯ ТЕХНОЛОГИИ РАДИОЧАСТОТНОЙ ИДЕНТИФИКАЦИИ). Диссертация, СПбГУ., 2014
  12. Статья 15. Государство ответственно за сохранение историко-культурного и духовного наследия,
  13. ЛАГУТИНА Мария Львовна. ГЛОБАЛЬНЫЙ РЕГИОН КАК ЭЛЕМЕНТ МИРОВОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ XXI ВЕКА (НА ПРИМЕРЕ ЕВРАЗИЙСКОГО СОЮЗА). ДИССЕРТАЦИЯ на соискание ученой степени доктора политических наук, 2016
  14. Статья 32. Брак, семья, материнство, отцовство и детство находятся под защитой государства.
  15. Манюк Екатерина Сергеевна. Советское градостроительство в бывшей Восточной Пруссии (Калининград и Клайпеда в 1945 - 1950-е гг.) Диссертация, СПбГУ., 2015
  16. КОЛЕСОВ Александр Семенович. ФИНАНСОВАЯ ПОЛИТИКА ГОСУДАРСТВА: МЕТОДОЛОГИЯ ОЦЕНКИ И ПОВЫШЕНИЯ РЕЗУЛЬТАТИВНОСТИ. Диссертация. СПбГУ, 2014
  17. ЧАРУМАНИ КАБУН. РОЛЬ АТЭС В ИНТЕГРАЦИОННОЙ СТРАТЕГИИ РОССИИ В АТР. ДИССЕРТАЦИЯ на соискание ученой степени кандидата политических наук, 2015
  18. Статья 2. Человек, его права, свободы и гарантии их реализации являются высшей ценностью и целью общества и государства.
  19. ВАЩЕНКО Юлия Викторовна. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА БОЛИВИИ В ЭПОХУ ИНТЕГРАЦИИ: ПРОБЛЕМЫ И ПРОТИВОРЕЧИЯ., 2016