<<
>>

Жанровое и тематическое своеобразие колонки редактора в глянцевом журнале

Текст письма редактора (колонки редактора) отличается жанровым своеобразием, а также присущими ему языковыми и стилистическими средствами. Рассмотрим на примере разных глянцевых журналов особенности колонки редактора.
Рассматриваемый номер журнала “Elle” (№7, 2012) посвящен теме отдыха в экзотических странах. В письме редактора Юлии Рабкиной эта тема выстраивается на внешнем противопоставлении двух понятий - «экзотика» и «безумие», которые обозначены в начале текста: «Один умный человек мне как-то сказал, что от экзотики до безумия - один шаг»193 194. Далее следует комическое иносказание, в котором обыгрывается заявленное противопоставление: «Ну то есть, если Рианна наденет на голову раковину - это вроде как экзотика, а если тетя Зина из соседнего подъезда натянет на себя умывальник - это, вероятно, безумие» . Комический эффект достигается посредством карнавализации дискурса и играет роль кульминации в тексте. После кульминации действие, как известно, ослабевает - автор меняет тональность и переходит к рассуждению о том, что обозначенные понятия относительны: «Хотя, скорее, дело не в том, кто что надел, а в том, как мы смотрим.... Насколько мы готовы видеть, принимать и понимать странное, далекое и независимое». В результате антитеза «экзотика» - «безумие» перестает быть антитезой, эти понятия сближаются и дополняют друг друга. «Когда мы делали этот номер, мы постоянно спорили. Спорили о том, можно ли делать fashion - съемку с участием обезьян? Нужно ли рассказывать о самых красивых и модных, но весьма опасных видах экстремального спорта?»195. Ответ на эти вопросы, безусловно, утвердительный - потому что «между экзотикой и безумием, на самом деле, всего лишь взгляд. Все зависит от того, какими глазами ты смотришь» . Текст создает ощущение «заряженности» на удовольствия, связанные с риском, с активными действиями. Автор также не забывает обозначить социальный статус своего предполагаемого адресата, который «безумно» любит экзотику и найдет для себя в журнале информацию «о самых красивых и модных, но весьма опасных видах спорта».
Однако установка на элитарность маскируется в тексте посредством живой, непринужденной речи автора, приближенной к разговорной («ну то есть», «тетя Зина из соседнего подъезда», «вроде как»). Свободные переходы от одного утверждения к другому (свойственные женскому типу речи), экспрессивность, юмор, изящество языковой игры («между экзотикой и безумием... всего лишь взгляд») - отличительные черты данного текста. Журнал «Караван историй» публикует истории о жизни известных людей и прозу звезд. Письмо редактора журнала Нины Нечаевой по форме приближается к небольшому эссе, в котором автор рассуждает о сложности и драматизме жизни известных людей: «В одном из недавних номеров мы опубликовали воспоминания моего приятеля. Это был теплый эмоциональный рассказ о жизни и любви его родственника - Михаила Ульянова. Ничто грозы не предвещало, но она грянула. За маской уверенного в себе, жесткого безупречного героя целой эпохи читатель увидел мягкого, не очень счастливого человека, всю жизнь посвятившего женщине, которая, может, и любила, но не особенно ценила»196. Драматизм, присущий жизни звезд, выражается через оппозицию внешнего и внутреннего, известного и неизвестного: «жесткий безупречный герой» - «мягкий, не очень счастливый человек», «не ценила» - «любила». Чтобы вызвать у читателя иллюзию сопричастности миру звезд, автор подключает его к рассматриваемой проблеме: «А ведь именно так мы живем: любим, но не ценим, заботимся, но не бережем» . Драматизм жизни, ее сложность и трагизм словно растворяются в безграничном пространстве этого обобщенно-личного «мы». События, представленные в тексте, эвфемизируются, присущий им отчасти негативный смысл теряет свою остроту, ослабевает. В заключительном обращении автора к читателю прослеживается открытая установка на позитив: «Но, к счастью, есть и другие истории - как Лянки Грыу, когда любовь исцеляет, возвращает веру в себя и жизнь»197. Мягкая, доверительная интонация повествования («мы опубликовали воспоминания моего приятеля») также способствует позитивному восприятию данного текста.
Таким образом, в очень небольшом по объему тексте автор ставит такие важные проблемы, как сложность и драматизм человеческой жизни, и практически мгновенно разрешает их на языковом уровне. Письмо редактора журнала “Cosmopolitan” Александры Баданиной озаглавлено «Главные тренды». В начале текста автор обозначает основные темы, представленные для обсуждения: «Мои приятели любят задавать вопрос: “Каковы, говоришь, тренды нового сезона?”. Обычно я отшучиваюсь: «В моде, как и раньше, простое человеческое общение, романтика и мягкий минимализм»198. Слово «тренды» автор наделяет двумя основными значениями: 1) тренды - ориентиры в мире моды и красоты (или же, в более широком понимании, - гламур), 2) тренды - общечеловеческие ценности. В центре внимания автора - проблема сосуществования двух моделей культуры, которые понимаются современным обществом как находящиеся в противоречии по отношению друг к другу. Автор искусно оперирует этими моделями, постепенно сближая эти разные «миры»: «С показов весенних коллекций я привезла море позитивных впечатлений, ярко - рыжее пальто и идеи для наших фэтттн - полос. До сих пор перед моими глазами восточные аппликации и обувь Prada, сложные и женственные платья Alberta Ferretti, яркие тотал - луки Gucci, принты Marni и много чего еще.... Но вот интересно: мои ответы на дружеские вопросы практически не изменились. Я по-прежнему считаю, что у моды очень прикладные задачи» . Заявление главного редактора популярнейшего глянцевого журнала о том, что мода - далеко не самое главное в жизни, выглядит, по меньшей мере, нетрадиционным: «Не так важно, насколько модно ты оделась на вечеринку, важно, как ты себя чувствуешь в компании. В новом платье ты или в старых джинсах - вопрос второй»199 200 201. Далее автор не просто сближает обозначенные понятия, а соединяет их, спроецировав проблему собственно на себя: «... Порой я очень тщательно подбираю себе наряды, ... люблю продумывать все до мелочей, туфель, аксессуаров и укладки. Но. я ... частенько прихожу на работу в пижамной майке, .
могу неделю жить без макияжа или бегать по Л1Л офису босиком» . Последние строки текста закрепляют в сознании читателя изначальный авторский посыл: «.Главное для меня - настроение и задор, романтика и тепло. Эти душевные понятия и предлагаю считать главными трендами весеннего сезона» . Однако постскриптум содержит в себе информацию, однозначно связанную с пониманием слова «тренды» как новейшие направлений в мире моды: «P.S. И все же советую взглянуть на кэтвоки SS2013 на стр. 226 и выбрать что-то очень свое»202. Известно, что именно постскриптум является самой читаемой частью письма. Постскриптум выполняет следующие функции: 1) повторяет самую важную идею письма, 2) создает эффект срочности. Напоминание зачастую оказывается более эффективным, чем весь предыдущий текст. Интересно также отметить ключевые слова, образующие семантические поля вокруг обозначенных автором понятий: 1) тренд - мода, гламур: обувь Prada, платья Alberta Ferretti, тотал-луки Gucci, аксессуары, укладка. 2) тренд - «душевные понятия»: старые джинсы, пижамная майка, без макияжа, босиком. Таким образом, автор мистифицирует читателя, однако эта мистификация призвана вызвать позитивное впечатление у читателя: гламур «с человеческим лицом» противопоставляется здесь «чистому гламуру». Речь автора отличается шутливой небрежностью, чему способствует использование языковой игры («... я привезла море позитивных впечатлений, ярко рыжее пальто и идеи для наших фэшн полос». Повествование ведется от первого лица, контакт с читателем «подкрепляется» фатической речью с присущей ей диалогичностью («Чувствую, что вот сейчас мои друзья мне возразят.» ), автор создает вокруг себя дружескую, непринужденную обстановку («мои приятели», «мои друзья»), приближая к ней своего читателя. Письмо редактора журнала “Men’s Health” Кирилла Вишнепольского имеет заголовок «Двойная жизнь», который представляет собой фразеологическое единство. Слово «двойной» в данной фразеологической единице имеет значение «двойственный». Однако, как это следует из текста, слово реализует другое значение: «Вдвое больший, состоящий из двух однородных частей, предметов, а также осуществляющийся два раза или 214 существующий в двух видах» .
Таким образом, заголовок выступает также в значении каламбура в соотнесенности с текстом. «Двойная жизнь», представленная в тексте, это как бы дважды прожитая или дважды начатая жизнь. Причины, по которым многим российским гражданам приходится «вести» такую жизнь, связаны с серьезными социально-экономическими проблемами современного общества. Главные тренды // Cosmopolitan. 2013. Февраль. С. 22. Двойная жизнь // Men’s Health. 2013. Апрель. С. 28. В центре внимания автора такие важные жизненные вопросы, как стабильность и нестабильность, востребованность и невостребованность, и даже жизнь и смерть. Серьезность заявленных вопросов обозначается в тексте единожды - в начале текста (лиде), при этом используется такое средство креолизации текста, как шрифт «НЕУЛОВИМО ТРЕВОЖНО ИЗМЕНИЛИСЬ времена - для людей, которые хотели бы работать и зарабатывать деньги. Раньше была хоть какая-то стабильность. Взять ситуацию 200 лет назад: Если дедушка мой был плотником, и папа был плотником, то и я буду махать топором до скончания века... 50 лет назад можно было получить хорошее образование, потом много работать по полученной профессии, стать начальником.»203. Г арантированная стабильность в прошлом (которая отчасти представлена юмористически - «махать топором до скончания века») резко контрастирует с ситуацией в настоящем: «А что теперь? Сорвавшийся с цепи технический прогресс и перемены в экономике просто отменяют такое понятие, как “профессия на всю жизнь”. Скажем, я в юности получил рабочую специальность “вязальщик электросхемных жгутов” и даже немного поработал в чистом цехе - белые халаты, девичий коллектив.... Ну и где теперь те жгуты, те девицы? Унесло потоком в прошлое вместе с электроприборами размером со шкаф. Нет теперь такой специальности»204. Автор активно использует такие приемы комического, как гротеск и карнавализация. Изображаемая реальность приобретает черты зрелищности, театральности, приобщается к сфере хаотического: в одном ряду выстраиваются «жгуты», «девицы», «электроприборы размером со шкаф», которых всех вместе «унесло потоком в прошлое».
Далее автор обращается к такому важному, острому вопросу, как продолжительность жизни мужчин, сопоставляя статистику прошлого и настоящего: «Справедливости ради, скажем, что в конце 19 века средняя продолжительность жизни мужчин в России составляла 30 лет. То есть взялся я за топор, помахал им лет 15, да и двинул себе на погост. А теперь - что мне делать до нынешних средних семидесяти, если сама профессия моя исчезла или, страшно сказать, надоела?» . Как известно, в центре концепции карнавализации - идея об инверсии двоичных представлений, то есть переворачивание смысла бинарных оппозиций. Жизнь и смерть как бы меняются местами с точки зрения их общепринятой оценки: в тексте оценка жизни - «плохо», смерти - «хорошо». Далее на «карнавальной» сцене в качестве героя появляется известный певец и композитор Юрий Лоза, которого автор подключает к рассматриваемой им проблеме: «Ну, правда, сколько можно горланить «На-а- а-а маленьком плоту...» по провинциальным ДК?» . Комический эффект здесь также достигается имитацией протяжной мелодии известнейшей песни композитора и употреблением экспрессивного глагола «горланить». Карнавализация дискурса усиливается и достигает своего апогея, когда на «сцене» появляется другой герой - популярнейший актер, обладатель премии Оскар - Джейми Фокс (биография которого помещена в этом журнале). Черты зрелищности, свойственные карнавализации, усиливаются изобразительными компонентами, соседствующими с вербальными (креолизованный текст): на фотографии улыбается счастливый и успешный музицирующий Джейми Фокс; часть текста, посвященная этому «гостю», выделена в цветовой рамке. «А делать нечего, следует осознать новую ситуацию и как-то в ней вертеться. Например, как актер Джейми 205 206 Фокс...»207. Сравнение среднестатистического российского «неудачника» с одним из самых модных, популярных и, следовательно, коммерчески успешных голливудских актеров также принадлежит комическому. Но что же делать обычным, не очень востребованным, не очень успешным людям? «... Надо быть готовым к тому, что в середине пути, когда у тебя уже есть дети, ипотека и не очень здоровая печень, ты опять сядешь за парту. Кто там говорил, что в 40 лет жизнь только начинается?» . Именно таким образом многим предстоит осуществить «двойную жизнь». В постскриптуме дается информация именно о таком герое, «осуществившем» свою жизнь «два раза»: «P.S. Кстати автор “Плота” Юрий Лоза не так давно окончил Московский госуниверситет экономики, статистики и информатики и защитил диплом по теме “Налоговая система Российской Федерации”. В 49 лет» . Блистательно используя приемы комического, автор «снимает» остроту поставленных им злободневных и болезненных вопросов, волнующих современное общество, «топит» их в смеховой стихии. В тексте прослеживается характерная для мужской речи точность номинаций, терминологичность словоупотребления («вязальщик электросхемных жгутов», «электроприборы», «технический прогресс», «перемены в экономике», «продолжительность жизни», «осознать новую ситуацию»); использование экспрессивных стилистически сниженных средств («махать топором», «двинул себе на погост», «горланить»). «Если архитектура - застывшая музыка, то мода - ожившая живопись» - такой заголовок имеет письмо директора отдела моды журнала “Men’s Health” Ларисы Лазаревой. Используя крылатую фразу («архитектура - застывшая музыка»), автор создает свое собственное образное выражение («мода - ожившая живопись»), которое отличается яркостью и убедительностью за счет построения предложения по принципу синтаксического параллелизма, использования контекстных антонимов («застывшая» - «ожившая»), а главное - логичности высказывания, подчеркнутой использованием союза если - то. Причем если первое (известное) высказывание имеет чисто образное значение (архитектура и музыка - разные виды искусства), то новосозданное, помимо образного значения, реально выражает близость понятий «мода» и «живопись» (мода использует такие ресурсы живописи, как цвет, рисунок, силуэт, краски...). Творческий подход к теме, представленной в заголовке, находит свое продолжение в тексте. «Мода и живопись не отходят друг от друга. Они оба суть современное искусство, просто в разных видах, жанрах, техниках исполнения и тиражах. Наглядный пример - коллекции весны-лета 2013 года, в которых видны влияния главных эстетических течений ХХ века, века, полного экспериментов и необычайных художественных открытий» . Далее автор обыгрывает понятия «мода» и «живопись», наполняя их присущей им конкретикой: «В этом сезоне мастера нитки и лекала призвали в соавторы величайших представителей прогрессивного искусства - от Малевича и Мондриана до Дали и Уорхола» . В тексте прослеживается установка на «высокое»: высокая мода, поддерживаемая высоким искусством, обусловливает высокий стиль речи автора: «И мы приглашаем тебя на экскурсию по галерее трендов весна-лето - 2013. Пусть она вдохновит тебя на Men’s Health. 2013. Апрель. С. 6. Там же. Там же. освежающие перемены в собственном стиле, подтолкнет к более творческому подходу к содержимому твоего гардероба. Да пребудут с тобой цвет, орнамент ЛЛ с и перспектива!» . Небольшой по объему текст создает впечатление смысловой и образной насыщенности за счет эффектного заголовка, в котором заявлена установка на творчество, на высокое искусство, определяющая построение и осмысление текста. Используемые средства речевой выразительности «работают» на авторскую установку: образные высказывания («мода - ожившая живопись»), перифразы («мастера нитки и лекала», «величайшие представители прогрессивного искусства»); слова, относящиеся к высокому, книжному стилю речи («призвали в соавторы», «они оба суть современное искусство», «да пребудут с тобой...»). Автор обращается к читателю напрямую, как к одному человеку, используя перформативный глагол («и мы приглашаем тебя»), который создает впечатление реального действия и подключает адресата к миру прекрасного. Письмо редактора журнала “L’Officiel” Марии Невской представляет собой образное высказывание о моде: «Мода - как безбрежное море: то ласковое, то лазурное, то сумрачно-графитовое, можно плыть бесконечно, а можно утонуть. Мода накатывает волнами сезонов и тихо уходит в прошлое. Море поднимает нас вверх, порой роняет вниз, уносит печаль.. Это лето манит нас волнами радости и путешествий. Мы предлагаем вам путешествие по волнам моды.. Теперь наша команда поднимает паруса, отправляясь в новое плавание. И пусть L’Officiel станет для вас точным компасом и хорошим другом»208. Текст построен по принципу развернутой метафоры. Осмысление темы происходит через ключевое слово «море»; через его ассоциативные связи выявляются опорные слова - члены ассоциативного ряда: море - плыть - утонуть - накатывает - волны - поднимает - роняя - уносит - течение - берега - плавание - компас. Первое утверждение «Мода - как море» можно рассматривать как своеобразный семантический палиндром (классический палиндром - это фраза, одинаково звучащая и имеющая одинаковый смысл при чтении как слева направо, так и справа налево), так как при перестановке слов мода и море общий смысл высказывания не претерпевает существенных изменений; возможность темо-ремной перестановки поддерживается приемом парономазии - стилистического использования звукового подобия слов мода и море. Выявленный ассоциативный ряд на вербальном уровне может быть перекодирован на другой, «вертикальный» уровень: море - это жизнь (море жизни), жизнь - это мода. Если идти в ногу с модой, то журнал “L’Officiel” станет верным ориентиром («компасом») в вашей жизни. Все средства речевой выразительности (звукопись, глаголы со значением волнообразного движения, эпитеты, плавный ритм, использование коммуникативной ситуации косвенной обобщенноличности («нас») и косвенной адресатности («вам») подчинены авторской установке - вызвать у читателя желание подключиться к приятному романтическому путешествию по миру моды. Письмо редактора журнала “SNC” Ксении Собчак в жанровом отношении приближается к полемической статье, в которой феномен моды подвергается «сравнительному анализу», фоном для которого служат другие явления культуры, принятые и одобренные обществом. «Удивительно, насколько большое количество людей принимают кулинарию как искусство и восторгаются пятичасовыми обедами с двадцатью подачами в каком-нибудь мишленовском ресторане, с какой радостью обсуждают современное искусство за безумные деньги и при этом с иронией и высокомерием относятся к понятию “модница”. Лично я не вижу особой разницы между коллекционированием антиквариата и коллекционированием туфель Christian Louboutin. И то, и то - страсть, и то, и то заслуживает уважения, ибо красота в глазах смотрящего... Я не понимаю истоков этой зажатости и стыда по поводу того, что у тебя коллекция винтажных платьев Alaia, сумочек Birkin или бижутерии Chanel» . Установка на элитарность выявляется в тексте на уровне всех обозначаемых реалий: ресторан «с двадцатью подачами», искусство «за безумные деньги», лейбл-символы известных дорогих брендов. Текст выстраивается по модели силлогизма. Семантические компоненты суждения, которые являются истинными, то есть пресуппозиции, - это красота и удовольствие. Если гастрономия, современное искусство и другие явления культуры призваны доставлять людям удовольствие и радовать их красотой, то мода нисколько не уступает им в своей эстетической значимости. Автор активно использует такие полемические приемы, как ирония и сарказм, демонстрируя при этом прекрасную осведомленность обо многих реалиях жизни современной «элиты»: «Да, это роскошь, но достойная уважения ничуть не меньше пюре из попок галапагосских моллюсков, сваренных в черепаховом панцире с соусом из акульих плавников. Или чем живописно размазанные по холсту кишки животных вперемешку со стразами работы какого-нибудь последователя Херста, продающиеся за миллионы долларов» . Построение текста приближается к мужской речевой модели, однако содержательная составляющая необходимых компонентов суждения большей частью выражается словами (именами существительными), представляющими реалии повседневности («кулинария», «обед», «антиквариат», «платье», «туфли»), что, напротив, характерно для женской речи. Признаками «женского сознания» является также тенденция к использованию в тексте наречий, 209 выражающих субъективно-оценочное значение («кажется... дико несправедливым»), диминутивов («сумочки»), эпитетов со значением эмоционального восприятия действительности («безумные деньги», «идеальный мир», «весеннее погружение»210). В тексте прослеживается ярко выраженное субъективное начало, оформляемое с помощью средств коммуникативной ситуации адресантности («Я не понимаю.», «Лично мне кажется.»). Анализ данного текста дает основания полагать, что в современном глянцевом журнале происходит усложнение гендерной идентификации, в приведенном примере - смещение типично женского сознания в направлении усиления мужского начала. Рассмотренные тексты, представленные в колонке (письме) редактора, различаются между собой жанровым разнообразием, масштабностью предлагаемых адресату выводов, набором языковых и стилистических средств. В жанровом отношении материалы, представленные в колонках, можно обозначить (с большей или меньшей степенью определенности) как: 1. Полемическую статью, в том числе несущую в себе черты фельетона (“Men’s Health”, “SNC”); 2. Эссе («Караван историй», “Men’s Health”); 3. Заметку, в том числе занимательную (“Elle”, “Cosmopolitan”); 4. Образное высказывание (“Burda”, “L’Officiel”). Масштабность предлагаемых адресату выводов во многом зависит от жанровой принадлежности текста, его объема и структуры (комплекса исходных утверждений, приводимых рассуждений и сделанных умозаключений). Можно отметить, что наибольшей масштабностью выводов отличаются тексты, приближающиеся по жанру к статье или фельетону (“Men’s Health”, “SNC”). Такой жанр, как образное высказывание, предполагает в качестве конституирующего признака, прежде всего, создание выразительного образа; выводы и обобщения в таком тексте также проводятся через образ (“Burda”, “L’Officiel”). Заметка содержит сообщение о событии, которое связано с конкретными фактами, привязанными к настоящему моменту, и по масштабности выводов уступает таким жанрам, как статья или фельетон (“Elle”, “Cosmopolitan”). Эссе соединяет бытийное и личностное, в нем могут подниматься серьезные проблемы, но их разрешение происходит через призму личностного авторского начала. При анализе колонок можно отметить, что, несмотря на все их жанровое и тематическое разнообразие, они обладают сходными признаками: 1. Текст колонки редактора отличается лаконизмом, иногда предельной краткостью. 2. Колонка редактора представляет собой креолизованный текст. К средствам креолизации вербальных текстов колонок относятся такие изобразительные компоненты, как шрифт, фотография (портрет или шарж), графическое оформление вербального текста. 3. Тексты колонок отличаются остроумием, смысловой и эмоциональной насыщенностью, создаваемой с помощью используемых стилистических фигур и средств речевой выразительности, из которых особенно частотны приемы комического. 4. Письмо редактора обычно выглядит как прямое обращение редактора к читателю, то есть реализует коммуникативную ситуацию прямой адресантности и косвенной адресатности (я - вам); при этом прослеживается установка на интимизацию общения: тексты, как правило, отличаются мягкой тональностью, тенденцией к сглаживанию острых проблем, авторской установкой создать у читателя ощущение сопричастности празднику жизни, репрезентируемому на страницах журнала. 5. В текстах можно проследить языковую репрезентацию гендера, свидетельствующую об отличительных особенностях мужской и женской речи. 3.2.
<< | >>
Источник: Маевская Анна Юрьевна. Глянцевый журнал в условиях глобализации массмедиа (российская практика). Диссертация, СПбГУ.. 2015

Еще по теме Жанровое и тематическое своеобразие колонки редактора в глянцевом журнале:

  1. Маевская Анна Юрьевна. Глянцевый журнал в условиях глобализации массмедиа (российская практика). Диссертация, СПбГУ., 2015
  2. Фролов Алексей Александрович. ПРОБЛЕМА СТИЛЯ МЫШЛЕНИЯ В ФИЛОСОФИИ В.В. РОЗАНОВА. Диссертация. СПбГУ., 2014
  3. Пак Екатерина Максимовна. ЖАНРООБРАЗОВАНИЕ В СЕТЕВЫХ СМИ: ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЕ И ТВОРЧЕСКИЕ ФАКТОРЫ. Диссертация, СПбГУ., 2014
  4. Новикова Валентина Николаевна. Ценностные традиции женского воспитания в крестьянской семье Швеции XIX века. (Диссертация, Северный (Арктический) федеральный университет имени М.В. Ломоносова), 2015
  5. Кун Цяоюй. БОРЬБА С МЕЖДУНАРОДНЫМ ТЕРРОРИЗМОМ В СОВРЕМЕННОМ ПОЛИТИЧЕСКОМ И ПОЛИТОЛОГИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ РОССИИ, КНР И США. Диссертация, СПбГУ., 2014
  6. ПУЧКОВСКАЯ АНТОНИНА АЛЕКСЕЕВНА. МИР-СИСТЕМНЫЙ ПОДХОД И. ВАЛЛЕРСТАЙНА И ЕГО ПРИМЕНЕНИЕ В КУЛЬТУРОЛОГИИ. Диссертация, СПбГУ., 2015
  7. КОНСТИТУЦИЯ РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ 1994 ГОДА,
  8. *В соответствии со статьей 1 Закона Республики Беларусь «О порядке вступления в силу Конституции Республики Беларусь» вступила в силу со дня ее опубликования.
  9. РАЗДЕЛ І ОСНОВЫ КОНСТИТУЦИОННОГО СТРОЯ
  10. Статья 1. Республика Беларусь - унитарное демократическое социальное правовое государство.
  11. Статья 2. Человек, его права, свободы и гарантии их реализации являются высшей ценностью и целью общества и государства.
  12. Статья 3. Единственным источником государственной власти и носителем суверенитета в Республике Беларусь является народ.
  13. Статья 4. Демократия в Республике Беларусь осуществляется на основе многообразия политических институтов, идеологий и мнений.
  14. Статья 5. Политические партии, другие общественные объединения, действуя в рамках Конституции и законов Республики Беларусь, содействуют выявлению и выражению политической воли граждан, участвуют в выборах.
  15. Статья 6. Государственная власть в Республике Беларусь осуществляется на основе разделения ее на законодательную, исполнительную и судебную.
  16. Статья 7. В Республике Беларусь устанавливается принцип верховенства права.
  17. Статья 8. Республика Беларусь признает приоритет общепризнанных принципов международного права и обеспечивает соответствие им законодательства.
  18. Статья 9. Территория Республики Беларусь является естественным условием существования и пространственным пределом самоопределения народа, основой его благосостояния и суверенитета Республики Беларусь.