<<
>>

§ 2. Японская духовная миссия во второй половине XIX в.

1. История Японской духовной миссии

На протяжении всей своей истории отношения между Россией и Японией были достаточно сложными. Они постоянно варьировались, были то нейтральными или дружескими, то терпимыми и даже враждебными.

В течение этого времени представления друг о друге у этих двух стран менялись. Россию всегда притягивала эта загадочная страна на Дальнем Востоке своими культурными традициями, искусством и, прежде всего, как хороший торговый партнер. Япония тоже была заинтересована в контактах с Россией, так как последняя, являясь экономически, военно, и культурно развитой державой, могла послужить хорошим примером своему восточному соседу.

Поскольку Япония на долгое время изолировала себя от всего мира и не разрешала иностранным кораблям заходить в свои порты, то Россия могла получать сведения о ней из описаний западных авторов, побывавших там до ее (Японии) закрытия в первой половине XVII в. Эти сведения носят поверхностный характер и часто не точны. Также были случаи, когда русские спасали подвергшихся кораблекрушению японцев и расспрашивали их о родине[405]. Начиная с XVIII в. Россией было сделано несколько попыток проникнуть в Японию и установить с ней торговые отношения, но все они оказывались неудачными[406]. Современные японские ученые возлагают некоторую долю ответственности за это на Голландию, которая с середины XIX в. была единственным европейским государством, чьим кораблям разрешалось заходить в японский порт Нагасаки, и которая стремилась сохранить свою монополию на контакты со Страной восходящего солнца. Поскольку голландцы долгое время были для японцев источником информации о других странах, естественно, что эти сведения тщательно дозировались и интерпретировались в соответствии с интересами голландского правительства. Ясно, что Россия была представлена Голландией не в лучшем свете[407].

Впрочем, один положительный результат первых контактов России с Японией можно все же отметить. Японское правительство стало уделять большое внимание Российскому государству, в Японии стали появляться книги, посвященные ему, как переведенные с голландского, так и написанные самими японцами. Таким образом, к концу XVIII в. у японцев сформировались два представления о Росси: первое - как о дружески настроенной стране, ищущей пути к завязыванию мирных, торговых отношений, и второе - как об агрессивной соседней державе, со стороны которой Японии может грозить военное вторжение. При этом второе представление доминировало[408] [409].

Российско-японские отношения качественно изменяются только с середины XIX в., когда Россия решается отправить в Японию третье посольство под начальством вице-адмирала Евфимия Васильевича Путятина . На этот раз русские смогли добиться желаемого успеха, так как держали себя очень тактично и дипломатично по отношению к японцам, чем резко отличались от американцев, ведших агрессивную и нетерпимую политику. В 1855 г. был подписан Симодский договор, по которому между Россией и Японией устанавливались «постоянный мир и вечная дружба». А в 1858 г. был подписан договор о торговле и дружбе, согласно которому стороны обязались обменяться постоянными дипломатическими представителями и генеральными консулами. В этом же году в Хакодатэ прибыл первый русский консул в Японии Иосиф Антонович Г ошкевич (1814-1875), который сделал очень много для укрепления русско-японских отношений. В 1862 г. в Петербург прибыло первое японское посольство во главе с Такэноути Симоцукэ-но-ками. До середины девяностых годов XIX в. отношения между двумя странами развивались достаточно стабильно. С 1895 г. начался период конфронтации между Россией и Японией из-за того, что первая совместно с Францией и Германией потребовала от Японии отказаться от претензий на Ляодунский полуостров, на который она (Япония) претендовала после победы над китайцами[410].

Русско-японская война 1904 - 1905 гг. сказалась очень негативно на взаимоотношения двух стран. В Японии утвердилось мнение о России как об агрессоре. Правда, к началу Первой мировой войны наметилось определенное сближение внешнеполитических позиций России и Японии, несмотря на сохраняющиеся серьезные противоречия. Российская революция 1917 г. коренным образом изменила обстановку на Дальнем Востоке[411].

Православие смогло проникнуть на японскую землю только после подписания Симодского договора между Россией и Японией в 1855 г. На средства первого консула И.А. Гошкевича в 1859 г. была построена православная церковь Воскресения Христова при Российском консульстве в Хакодате, о. Хоккайдо. Однако ни о каком миссионерстве речи тогда не было. Первый священник Воскресенской церкви протоиерей Василий Махов проводил службы для уже существующей православной паствы. Истинная миссионерская деятельность в Японии начинается только с приездом о. Николая (Касаткина), который сменил уехавшего по болезни протоиерея Василия в 1861 г.

Николай (Касаткин) - личность поистине выдающаяся. Он посвятил всю свою жизнь делу проповеди слова Христова среди японцев, исполняя заповедь Божию: «Итак, идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа...» (Мф. 28, 19). О роли, которую сыграл Н. Касаткин в истории Страны Восходящего Солнца, говорит тот факт, что в начале двадцатого века двумя самыми известными людьми Японии были император и архиепископ Николай. Последний своим непомерным трудом подготовил основу для создания самостоятельной национальной Японской автономной православной церкви и познакомил японцев с Россией - ее культурой, нравами, обычаями, литературой.

Иван Дмитриевич Касаткин родился 1 августа 1836 г. в селе Береза Бельского уезда Смоленской губернии. Он был сыном диакона. После блестящего окончания Смоленской духовной семинарии в 1856 г. юноша поступил на казенный счет в Санкт-Петербургскую духовную академию. По признанию самого святителя Николая, мысль о монашестве не приходила ему в голову до того, как он случайно не увидел в академии объявление, предлагающее юношам отправиться в Японию в сане священников.

После озарения, нисшедшего на Ивана во время всенощного бдения, он твердо решил ехать в эту неизвестную страну, о чем и сообщил митрополиту. Вскоре он принял постриг с именем Николай и отправился в далекий и трудный путь через всю Сибирь. Из-за закончившейся навигации ему пришлось провести зиму в Николаевке-на-Амуре, за 2 года до этого ставшего епархиальным городом Камчатки, Курильских и Алеутских островов, где молодой иеромонах встретился с Преосвященным епископом Иннокентием (Вениаминовым). Владыка поделился с ним своим богатым миссионерским опытом, сообщил много полезных сведений и даже сам скроил ему рясу из бархата и в виде благословения возложил на него бронзовый крест[412]. Архиепископ Иннокентий также научил иеромонаха Николая необходимости помогать своим пасомым в их бытовых и культурных нуждах, обучать их ремеслам, гигиене, санитарному делу и борьбе с болезнями[413] [414].

«Когда я ехал туда, - рассказывал впоследствии миссионер, - я много мечтал о своей Японии. Она рисовалась в моем воображении как невеста, поджидающая моего прихода с букетом в руках. Вот пронесется в ее тьме весть о Христе, и все обновится...Тогда я был молод и не лишен воображения, которое рисовало мне толпы отовсюду стекающихся слушателей, а затем и последователей Слова Божия, раз это последнее раздастся в Японской

417

стране» .

В Японию Н. Касаткин прибыл 2 июля 1861 г. Первые годы в чужой стране были чрезвычайно сложными для молодого священника. По этому поводу он написал в своем дневнике: «Один Господь знает, сколько мне пришлось пережить мучений в эти первые годы. Все три врага: мир, плоть и диавол - со всей силой восстали на меня и по пятам следовали за мной, чтобы повергнуть меня в первом же темном, узком месте, и искушения эти были самые законные по виду: «Разве я, как всякий человек, создан не для семейной жизни? Разве не можешь в мире блистательно служить богу и ближним? Разве, наконец, не нужны ныне люди для России более, чем для Японии?»..

.Много нужно силы душевной, великое углубление религиозного чувства, чтобы

Л 1 о

побороть все это» .

Японцы очень подозрительно относились ко всем иностранцам, считали их своими захватчиками. Такому негативному взгляду на европейцев во многом способствовала агрессивная миссионерская политика предыдущих проповедников. Часты были случаи, когда миссионеры пытались воздействовать на японцев для достижения политических интересов своих стран. Православные миссионеры с самого начала стремились донести до японцев истинность христианского учения, добиться действительного осознания того, что они принимают, являя собой пример любви, трудолюбия, долготерпения и бескорыстия.

Но в первые годы по прибытии иеромонаха Николая в Японию не могло быть речи о проповеди. Молодому человеку пришлось сильно потрудиться, чтобы начать заниматься тем делом, ради которого он собственно и приехал. Прежде всего, нужно было овладеть японским языком. Несколько лет титанических трудов, постоянного чтения японских книг привели, наконец, к тому, что миссионер блестяще знал японский язык. Сами японцы поражались той легкости, красочности и точности, с какой он строил фразы. Также Н. Касаткин уделял большое внимание изучению японской культуры, литературы, традиций, религии. Он часто посещал буддийские храмы, слушал проповеди буддийских бонз, приглашал их для беседы[415] [416]. В своей докладной записке проповедник писал: «Чем больше я знакомился с страной, тем больше убеждался, что очень близко то время, когда слово Евангелия там громко раздастся и быстро понесется из конца в конец империи»[417] [418].

Только на четвертый год иеромонах Николай смог увидеть плоды своего труда, когда ему удалось обратить в православную веру первого японца. Им был буддийский бонза Павел Савабе . К 1868 г. православие приняли 20 японцев. В этом же году Н. Касаткин отправился в Россию просить Св. Синод об открытии в Японии Русской православной миссии, на что получил согласие.

6 апреля 1870 г. Св. Синод постановил учредить Российскую духовную миссию в Японии, а ее начальником назначить иеромонаха Николая с возведением его в сан архимандрита. Вскоре у арх. Николая появились помощники - это иеромонах Анатолий (Тихай) и причетник миссии Виссарион Сартов. Миссионер Анатолий был оставлен служить в Хакодате, а сам начальник миссии получил возможность переехать в Токио, где открылось Российское посольство.

В 1874 г. состоялся первый Собор Японской православной церкви, заложивший основные принципы построения национальной церкви, главным из которых стал принцип соборности. «Сила японского православия заключалась в том, что оно было построено всецело на японской почве и что его распространителями являлись сами японцы. Принцип соборного избрания национального священства, заложенный Архиепископом Николаем, до сих пор является организующей силой Японской Церкви»[419].

В Токио к арх. Николаю стало приходить очень много людей, и он никому не отказывал в беседе, несмотря даже на то, что все желающие не помещались в его крохотной комнатке. Число православных японцев все увеличивалось. При этом соблюдалось главное условие о том, что крестить обращенных нужно было не сразу, а лишь убедившись в искренности и твердости принятых ими убеждений[420].

До двух месяцев в год Н. Касаткин тратил на посещение церквей. В каждой деревне он старался проводить несколько дней, узнавал о жизни местных христиан, учил и утешал их. Особое внимание епископ Николай уделял крошечной общине православных курильцев, айнов, на острове Шикотан. Для духовного окормления он послал к ним священника Тита Комацу, переводчика Алексея Савабе и катехизатора Саито Раку. Айны находились в очень тяжелом материальном положении, и Н. Касаткин регулярно помогал им. Очень трогательно и живописно описал историю, быт, обычаи, образ жизни курильцев и их встречу с православными священниками после долгого перерыва общения на то время простой иеромонах, а в будущем Патриарх Московский и всея Руси Сергий (Иван Николаевич Страгородский, 1867 - 1944) в своих «Записках миссионера»: «...как были рады курильцы опять видеть священника. Но, боясь ложных учителей, долго они колебались, не видя на священнике привычной им рясы. Только когда увидали его в облачении, увидали, как он служит, все успокоились и с радостью начали подходить к нему под благословение, истово целуя его руку»[421].

Н. Касаткин понимал, что для успешного распространения православия нужно прежде всего перевести тексты Священного Писания и богослужебных книг на японский язык. Он очень много времени и сил уделял переводу, в этом ему помогал его постоянный сотрудник Павел Накаи. Работа эта была чрезвычайно сложной и кропотливой. Все приходилось начинать с нуля, так как переводы католических и протестантских миссионеров, а также китайские переводы, были плохого качества и искажали смысл Писания[422].

Несмотря на все трудности, с которыми сталкивалась миссия, положение ее в Японии постепенно укреплялось. Для того чтобы рукополагать японцев в

священники, не посылая их в Россию, нужно было иметь своего епископа. Для этого арх. Николай снова отправился на родину, где в 1880 г. в Санкт- Петербурге был рукоположен в сан епископа Ревельского, викария Рижской епархии.

К началу ХХ в. в состав Российской духовной миссии входили Воскресенский собор , духовная семинария , начальные школы для девочек и мальчиков, большая библиотека, приют и другие учреждения. Была открыта катехизаторская школа, позволявшая дать образования проповедникам для деятельности в отдаленных местах страны, где священники не могли находиться постоянно. В катехизаторскую школу принимали учеников в возрасте от 18 до 60 лет. При этом требовалась рекомендация и личное ручательство местных катехизаторов. В условиях относительно большого количества православных приходов и малого количества храмов, большинству общин приходилось довольствоваться молитвенными домами, находившимися в ведении катехихаторов. Из этого становится ясно, что институт катехизаторов играл важную роль в Японской православной церкви. Катехизаторы, состоявшие полностью из японцев, были главной силой по распространению православия в Японии[423] [424] [425].

С 1873 г. при Миссии открылась и женская духовная школа, на выпускниц которой Владыка Николай возлагал большие надежды в деле распространения православия. Он рассчитывал на то, что они, выйдя замуж за будущих катехизаторов и священников, станут их помощницами в проповеди христианства среди японок, которые, приняв православие, отличались большой религиозностью[426].

В Японии издавались православные журналы, из которых японцы могли узнать больше о России, познакомиться с русской литературой. Бывшие студенты семинарии занимались переводом не только русской богословской

литературы, но и русской художественной литературы. Владыка говорил о том, что, узнав русскую литературу, нельзя не полюбить России.

Статьи же самого епископа выходили как в японских, так и в русских изданиях. Он сотрудничал с такими журналами и сборниками как «Русский вестник», «Древняя и новая Россия», «Морской сборник», «Церковный вестник», «Церковные ведомости», «Русский архив», «Уранисики» («Парчовая подкладка»), «Синкай» («Духовное море») и др.[427] [428] [429] Н. Касаткин писал: «Много раз манила меня на свое поле наука; японская история и вся японская литература - совершенно непочатые сокровища, мои же силы всецело

431

посвящены миссионерству» .

Архимандрит Георгий (Тертышников) пишет в своей работе о том, что все так привлекавшие его знания Николай (Касаткин) приобрел, стал известным востоковедом, общепризнанным авторитетом, но вопрос был для него не в сумме знаний, а в том, на что они будут направлены. Для него был главный вопрос в том, не отвлечет ли его наука от миссионерской работы, которую он почитал своим долгом и призванием, или гармонически сольется с ней и будет ей помогать. Но наука ему помогла. Без глубокого изучения истории и культуры Японии, без постижения ее духа, он не смог бы стать ее апостолом .

Накануне русско-японской войны 1904 - 1905 гг., особенно во время ее, в Японии усилилась неприязнь к православным христианам. Невзирая на опасность своего положения и многочисленные наветы неприятелей, епископ Николай решил остаться в Японии. В это сложное время он направил свою деятельность на занятия переводами и утешение русских военнопленных. Православные японцы обращались к своему пастырю с вопросами, как им следует себя вести в сложившейся ситуации. Владыка благословил их исполнять свой долг по отношению к своей стране и идти в сражение, но не из ненависти к врагу, а из любви к соотечественникам. Сам епископ перестал молиться за Японию, так как не мог просить победы для врага свой Родины. С согласия японского правительства святитель Николай образовал «Общество духовного утешения для русских военнопленных». Каждому пленному выдавался серебряный крестик, икона и книга. В 1906 г. владыка «ввиду его выдающихся трудов по насаждению и распространению православия в Японии и за его христианское подвижничество во время минувшей войны» был рукоположен в архиепископа Японского. Также он был награжден бриллиантовым крестом на клобуке и орденом св. Александра Невского с бриллиантами. Санкт-Петербургская духовная академия присвоила ему степень кандидата богословия и избрала его своим почетным членом .

Здоровье епископа Николая постепенно ухудшалось. Он был болен астмой, нефритом и склерозом. Несмотря на плохое самочувствие, святитель продолжал свои непомерные труды по переводу Священного Писания и ведению дел миссии. В 1908 г. в помощь арх. Николаю в Токио прибыл епископ Сергий (Георгий Алексеевич Тихомиров, 1871 - 1945), который впоследствии возглавил миссию. В июле 1910 г. прошло торжественное празднование пятидесятилетнего юбилея миссионерского служения владыки Николая в Японии. Святителя поздравили японский император, Св. Синод, Санкт- Петербургская духовная академия, русское посольство в Токио и даже инославные миссии. День празднования был очень тяжелым для архиепископа Николая. Он отслужил литургию, молебен, присутствовал на обеде в отеле с почетными гостями, музыкальном вечере, собрании бывших воспитанниц Суругадайской школы. Естественно, напряжение этого дня не могло не отразиться на здоровье Владыки. Перед своей кончиной Н. Касаткин говорил епископу Сергию: «...Роль наша не выше сохи. Вот крестьянин попахал, соха износилась. Он ее и бросил. Износился и я. И меня бросят. Новая соха начнет пахать. Так смотрите же, пашите! Честно пашите! Неустанно пашите! Пусть [430]

Божье дело растет! А все-таки приятно, что именно тобой Бог пахал. Значит - и ты не заржавел. Значит, за работой на божьей ниве и твоя душа несколько очистилась, и за сие будем всегда Бога благодарить»[431].

Здоровье арх. Касаткина еще больше ухудшилось, и в возрасте 75 лет 3 февраля 1912 г. он скончался от паралича сердца. Архиепископ Николай был похоронен в Токио, на кладбище Янака. Десятки тысяч японцев, христиан и язычников, провожали его. Перед гробом несли Смоленскую икону Божией Матери-Одигитрии, которую он благоговейно хранил и почитал всю свою жизнь. На его похоронах присутствовали высокие особы с русской и японской стороны. Даже император Японии прислал венок на погребение, этой чести удостаивались очень немногие. 10 апреля 1970 г. на расширенном заседании Св. Синода Русской православной церкви было принято решение о канонизации архиепископа Японского Николая (Касаткина). За свою миссионерскую деятельность в Японии он получил наименование «равноапостольного». Своей праведной жизнью и ничем неоценимыми трудами владыка показал, что даже спустя две тысячи лет возможны апостольские труды.

Что касается количественного показателя православных христиан в Японии, то учитывая то обстоятельство, что людские и материальные ресурсы Миссии были крайне ограничены, и неблагоприятная внешняя политика обоих государств еще более осложняла и без того сложное положение Миссии, число крещеных в православие японцев было не маленьким. В 1874 г. православная церковь в Японии составляла около 900 человек. В 1878 г. их было уже 4215 человек. При этом было 3 русских миссионера (архимандрит Николай, иеромонах Анатолий и священник Г авриил Чаев), из японцев - 6 священников, 27 катехизаторов и 51 катехизаторский помощник. В 1912 г., год кончины архиепископа Николая, в Японии насчитывалось 34 111 православных верующих, разделенных между 266 приходами, 35 японских священников, 22 дьякона, 116 учителей воскресных школ, 82 семинариста, 8 соборов, 276 церквей и 175 миссионерских центров из общего количества всех христиан- японцев в 150 000 человек[432].

Итак, за время своего пребывания в Японии архиепископу Николаю удалось с нуля создать Японскую духовную миссию, которая стала основой самостоятельной национальной Японской автономной церкви. Миссионеры других христианских конфессий называли св. Николая «миссионером- гигантом» за его титанические труды и бесконечную преданность миссионерскому делу. Именно благодаря ему японское православие смогло оформиться в самостоятельную церковь, как русское православие - в России. Японская православная церковь была построена полностью на японской почве, главным принципом ее построения была соборность, проповедниками православного христианства и священниками являлись сами японцы.

2.

<< | >>
Источник: Векшина Наталия Михайловна. МИССИОНЕРСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ В СИБИРИ И НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX В. Диссертация. СПбГУ.. 2014

Еще по теме § 2. Японская духовная миссия во второй половине XIX в.:

  1. Векшина Наталия Михайловна. МИССИОНЕРСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ В СИБИРИ И НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX В. Диссертация. СПбГУ., 2014
  2. Статья 15. Государство ответственно за сохранение историко-культурного и духовного наследия,
  3. Новикова Валентина Николаевна. Ценностные традиции женского воспитания в крестьянской семье Швеции XIX века. (Диссертация, Северный (Арктический) федеральный университет имени М.В. Ломоносова), 2015
  4. Статья 82. Считается, что выборы состоялись, если в голосовании приняли участие более половины граждан Республики Беларусь, включенных в список избирателей.
  5. Швецов Александр Алексеевич. Луис Фишер и советско-американские отношения первой половины XX века. Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук., 2015
  6. Крюкова Екатерина Борисовна. Художественная литература в контексте философских рефлексий языка (вторая половина ХХ в.) Диссертация, Русская христианская гуманитарная академия., 2015
  7. Манюк Екатерина Сергеевна. Советское градостроительство в бывшей Восточной Пруссии (Калининград и Клайпеда в 1945 - 1950-е гг.) Диссертация, СПбГУ., 2015
  8. Фролов Алексей Александрович. ПРОБЛЕМА СТИЛЯ МЫШЛЕНИЯ В ФИЛОСОФИИ В.В. РОЗАНОВА. Диссертация. СПбГУ., 2014
  9. Статья 54. Каждый обязан беречь историко-культурное,
  10. Статья 16. Религии и вероисповеданияравны перед законом.
  11. Исаева Валентина Борисовна. Социальный механизм религиозной конверсии: на примере петербургской буддийской мирской общины Карма Кагью. Диссертация, СПбГУ., 2014
  12. Статья 32. Брак, семья, материнство, отцовство и детство находятся под защитой государства.
  13. Статья 93. Срок полномочий Парламента - четыре года. Полномочия Парламента могут быть продлены на основании закона только в случае войны.
  14. Базовые спектры нейтронных потоков для формирования обучающей и проверочной выборок
  15. 4.3.3 Определение спектральной чувствительности нейтронных детекторов с низкой чувствительностью к тепловым нейтронам
  16. ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ
  17. КОНСТИТУЦИЯ РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ 1994 ГОДА,