<<
>>

Регионализм и регионализация в мировой политике

Процесс международной интеграции предполагает создание региональных интеграционных структур, в связи с чем возникает необходимость определить такие важные для этого процесса понятия как «регионализм» и «регионализация», определить их соотношений в современной теории и мирополитической практике.
Как отмечают в своей работе «Регионализация в глобализирующемся мире»117 исследователи М.Шульц, Ф.Седербаум и И.Ожендаль, регионализм является феноменом периода после Второй Мировой войны, хотя протекционистские тенденции 1930-х годов иногда рассматриваются как «первая волна» регионализма». В послевоенный период идейным источником региональной интеграции были классические федерализм и функционализм. По мнению М.Шульца, Ф.Седербаума и И.Ожендаля, в период 19501960-х гг. регионализм рассматривался как важнейшая стратегия обеспечения безопасности, мира, развития и увеличения благосостояния жизни населения. При этом представители экономической науки были склонны сводить суть феномена к созданию схем свободной торговли и таможенных союзов, в то время как большинство политологов попытались обосновать феномен наднациональности в процессе интеграции и образования регионов. К концу 1950-х гг., когда мировому сообществу удалось достичь определенного уровня стабильности, востребованным оказался коммуникативный подход К.Дойча, который доминировал вплоть до 1990-х гг. В это же время рождается неофункционализм, который также занимает лидирующие позиции вплоть до второй половины 1960-х гг. В частности сильной критике основные положения неофункционализма были подвергнуты со стороны С.Хоффмана, который отдавал приоритет межправительственному сотрудничеству. Примерно к 1970-м гг. интерес к региональной интеграции заметно снизился, что было связано с тем, что постепенно стало очевидно наличие большого количества различного рода ограничений при создании интеграционных объединений регионального характера.
118 В первую очередь, кризис коснулся европейской интеграции, которая в этот период сопровождалась такими терминами как «евросклероз», «евроскептицизм», «европессимизм» и т.д. Однако, скорее «положение дел в ЕЭС и в мире можно было охарактеризовать как кризис и одновременно как трансформацию международной системы как таковой». В результате в этот период исследовательский интерес сместился больше в сторону не региональной, а глобальной взаимозависимости, транснационализма.119 120 121 122 Новый «всплеск» интеграции пришелся на период середины 1980-х гг. и в этот период происходящие интеграционные процессы «уже невозможно было объяснить с позиций межгосударственного подхода, т.е. феномен наднациональности в работе институтов был налицо», что привело к возрождению идей неофункционалистов. Сегодня же наблюдается своего рода «ренессанс» исследований феномена регионализма, но важно подчеркнуть, на абсолютно новых основах. Регионализм: от «старого» к «новому». Феномен регионализма представляет собой «совокупность идей, ценностей и конкретных целей, направленных на создание, поддержание или повышение степени обеспечения безопасности и благосостояния населения, мира и развития в регионе, т. е. стремление при участии различных акторов реорганизовать то или иное региональное пространство». Другими словами, регионализм в широком понимании представляет собой стратегию реорганизации регионального пространства с целью повышения уровня безопасности и стабильности в регионе. Итак, «возвращение» к регионализму является, несомненно, важнейшим трендом современного мирового развития. Нынешняя волна регионализма относится к так называемому «новому регионализму», который характеризуется интенсивностью и разнообразием форм и участников интеграционных процессов. Тем не менее, как отмечает российский исследователь Е.А.Матвеева, в современных региональных исследованиях отсутствует однозначное согласие относительно определения этапов в историческом развитии региональных процессов. 123 124 Так, например, зарубежный исследователь Л.
ван Лангенхове выделяет три поколения регионализма: - экономический регионализм (основанный на создании зоны свободной торговли, преобразуемой затем в таможенный союз, общий рынок и, наконец, экономический союз), - новый регионализм (предполагающий интеграцию в политическом и социальном аспектах), - регионализм третьего поколения (создающий возможность интеграции -ч 124 внешнеполитических доктрин и, соответственно, развития межрегиональных связей). В свою очередь, М.Дойдж также разделил историю развития регионализма на три фазы: - «имперский регионализм» (1920-1930-е гг.); - «закрытый регионализм» (после Второй мировой войны до середины 1970-х гг.); - «открытый регионализм» (с конца 1980-х гг.). По мнению зарубежного исследователя последние два тапа характеризуются также как периоды «старого» и «нового» регионализма.125 В итоге в современной научной литературе однозначно сформировалось представление о таких типах регионализма как: «старый» и «новый», «открытый» и «закрытый». Изучение «старого регионализма» началось в середине ХХ века и данный подход доминировал примерно до середины 1980-х гг. В соответствии с данным подходом ключевая категория региональных исследований - «регион», - понимался как группа близлежащих стран, представляющих собой отдельный экономико-географический, или близкий по национальному составу и культуре, или однотипный по общественнополитическому строю район мира. 126 Таким образом, «старый» регионализм сформировался в условиях биполярного контекста Холодной войны, когда формирование региона происходило исключительно «сверху», при ведущей роли государств. Окончание Холодной войны, появление и постепенное усиление веса «новых центров силы» (например, ЕС, НАФТА, Азиатско-Тихоокеанского региона как результат его успешного экономического развития), а также переориентация стратегий экономического развития в странах третьего мира привели к появлению более децентрализованной международной экономической системы. Это, в свою очередь, стимулировало развитие автономии регионов и сделало их ведущими субъектами мировой политики.
Региональные процессы были также усилены процессами транснационализации, глобализации, демократизации и информатизации, новой 127 позицией многих стран в отношении сотрудничества на международном уровне. Именно это сформировало новый подход в исследованиях - «новый регионализм». Тенденция к созданию, как новых форм регионализма, так и к росту числа транснациональных группировок привела к появлению термина «новый регионализм», который представляет собой новую волну регионализма, взявшую старт примерно в 1980-е годы. Считается, что данный термин был введен Э.Хареллом. 127 128 129 «Новый регионализм» - это «выражение многополюсного мирового порядка, интеграционный феномен, распространяющийся по всему миру, содержание которого - экономическая взаимозависимость, больший вес позитивной интеграции (т.е. политического участия), культурная и коммуникативная гомогенность (более высокая степень регионализации), 129 что в конечном итоге может привести к формированию региональной идентичности». Формирование «региональной идентичности», по мнению российского исследователя А.Поповича, является наивысшей степенью региональной интеграции. По мнению М.Шульца, Ф.Седербаума и И.Ожендаля, принципиально важным является изменение содержания (content) «нового» регионализма.130 Так, в отличие от «старого» регионализма, который главным образом навязывался извне ведущими ( гегемонистический регионализм), «новый» представляет собой спонтанный процесс, направленный «снизу» и «изнутри» регионального пространства. Кроме того, по мнению исследователей «новый» регионализм является комплексным и многоаспектным феноменом в противоположность «старому», который имел четкие конкретные цели и задачи (создание зоны свободной торговли или альянса по обеспечению региональной безопасности). Российский исследователь И. А. Неклесса в своем исследовании пишет, что наиболее динамичный процесс, который происходит на планете, стоит охарактеризовать как «новый регионализм», а именно формирование макрорегиональных пространств.131 132 Главным атрибутом нового регионализма является расширенный формат и открытость для других стран.
Новый регионализм не стремится к автаркии, но концентрирует и объединяет политическое и экономическое могущество стран, которые хотят поднять свою конкурентоспособность в глобальной экономике. Новые региональные группировки существенно отличаются от предшествующих, так как они включают в себя больше стран, у них более широкие возможности интеграции государств, находящихся на разных уровнях экономического развития. Теоретически «новый» регионализм должен гарантировать странам с более низким уровнем развития выгодную интеграцию с главными центрами мировой экономики. Об этом же пишут и зарубежные исследователи М.Шульц, Ф.Седербаум и И.Ожендаль: «Новый регионализм распространен во многих регионах мира, чем когда-либо прежде. Новый регионализм разными способами связан с глобальными структурными изменениями, и особенно с доминирующей тенденцией современного мир-системного развития - глобализацией. Возможно, кто-то возразит, что глобализация - это доминирующая тенденция. Именно поэтому феномен нового регионализма не может быть понят лишь с точки зрения изучения одного региона, но должен быть осмыслен в глобальной перспективе. В этой связи наблюдается глобализация региональной интеграционной теории и практики». Действительно, если в случае «старого» регионализма речь в основном шла о европейской интеграции и большая часть теоретических подходов к исследованию региональной интеграции, рассмотренных выше, основывалась на опыте именно строительства ЕС, то теперь внимание исследователей обращено и к опыту создания региональных объединений и на других континентах. В результате многие исследователи 133 отмечают, что обновленный и расширенный тренд феномен регионализма не ограничивается простыми формальными межгосударственными рамками, а наоборот - «новый» регионализм характеризуется сложностью и многоаспектностью. Это в частности выражается во включении в процессы интеграции как государственных, так и негосударственных акторов, которые часто совместно создают различные неформальные сети и многосторонние мультиакторные коалиции («новая многосторонность» Ф.
Нушелера134) на разных уровнях современной мировой системы. Еще одно важное замечание в отношении «нового» регионализма: не следует воспринимать данный подход при этом как альтернативу государство-центричному миру, а скорее как стратегию усиления возможностей и защиты национальных интересов государств в новых условиях глобального развития и взаимозависимости. 135 Таким образом, нынешний регионализм представляет собой сложный феномен, обусловленный процессами на глобальном, региональном и национальном уровнях взаимодействия, предусматривающий как участие национальных государств, так и негосударственных акторов. Однако, несомненно, роль государства серьезно меняется, так как перед лицом новых вызовов и угроз национальное государство вынуждено передавать часть своих управленческих полномочий на другие уровни с целью повышения эффективности решения глобальных и региональных проблем современности. Таким образом, «новый» регионализм представляет собой важнейшую часть современного процесса трансформации мировой системы, в результате чего формируется сложная система многоуровнего управления, включающая в себя вертикальные и горизонтальные взаимодействия. Что касается соответствующих «старому» и «новому» регионализму двух других типов - «закрытого» и «открытого», то следует отметить, что в случае «закрытого» регионализма речь идет об объединении государств конкретного региона как ответа на вызовы глобализации с целью защиты своих экономик. По мнению российского исследователя А.Д.Воскресенского, «закрытый регионализм» фактически противостоит макрорегионализации и трансрегиональному сотрудничеству и в долгосрочной перспективе снижает конкурентоспособность регионов». 136 В случае «открытого регионализма» речь идет также о реакции на глобальные процессы современности, но в этом случае ключевую роль играют не столько государства, сколько бизнес-структуры. Кроме того, данная форма регионализма позволяет выйти за рамки сугубо экономической сферы, включая политические, социальные и культурные аспекты интеграции. «Открытей регионализм» также предполагает создание и развитие сети внешних связей и контактов трансрегионального и транснационального характера («новый» интеррегионализм)137 138. На данном этапе наиболее востребованным является «открытый регионализм», как наиболее востребованная в современных условиях мирового развития форма регионализма. Концептуальные основы «нового регионализма». По мнению российского исследователя С.В.Севастьянова, формирование в конце ХХ века школы «нового регионализма» было предопределено неспособностью классических интеграционных теорий (разработанных преимущественно в контексте европейской интеграции) объяснить интеграционные процессы за пределами европейского континента, в то время как в процесс регионального строительства оказались включены на тот моменты практически все регионы мира. Принципиальными отличиями новых концептуальных подходов анализу феномена интеграции являются следующие положения: - «новый регионализм» - продукт полицентричного мира, в котором наряду с национальными государствами разных континентов активно присутствуют негосударственныеакторы разных уровней (от локального до транснационального); - расширение содержательного наполнения понятия «безопасность» («жесткая», «мягкая», человеческая, экологическая, информационная и т.д.) и многоаспектность понятия «новые вызовы и угрозы»; - в рамках новых подходов регион рассматривается как динамически развивающаяся единица, которая может «как конструироваться, так и деконструироваться в идеально-символическом и в пространственно-географическом 139 отношениях». В результате наряду с уже традиционными теоретическими подходами к изучению феномена международной интеграции в конце ХХ века развитие получает новое направление - социальный конструктивизм (А.Вендт, М. Файннмор, К. Сиккинк, П. Катценштейн и др.), основные положения которого во многом легли в основу «нового регионализма». В большинстве своем конструктивисты анализируют международные отношения, основываясь на восприятии таких ключевых элементов международной «социальной действительности» как цели, интересы, вызовы и угрозы безопасности, культура и т.д. в качестве социальных конструкций. Другими словами, представители данного направления исходят из того, что политические структуры и практики не являются объективной реальностью, а создаются в ходе социальных отношений. При этом национальные интересы государств также не имеют объективного характера, так как те же социальные конструкты - политические структуры и практики, - формируют идентичности интересы акторов.139 140 Как отмечает российский исследователь А.Макарычев, обобщенная схема анализа в отношении регионального строительства А. Вендта может быть представлена следующим образом: «субагенты (внутренние регионы) - агенты (государства) - микроструктуры (трансграничные регионы) - макроструктуры (глобальные факторы). Такая цепочка дает возможность увидеть две различные, но сопряженные друг с другом грани феномена регионализма, базирующиеся на понятиях микроструктур и субагентов».141 При этом оценивая подход зарубежного исследователя, А.Макарычев предлагает рассматривать предложенный А.Вендтом микроструктурный уровень более широко -как включающий в себя не только отношения между государствами, но и более сложный процесс формирования транснациональных регионов с участием других /* u ' u u XT u субъектов международных взаимодействии (например, Ъалтиискии, Черноморский, Средиземноморский регионы). Что касается субагентов, то здесь можно представить нескольких моделей: - «унитарная модель, при которой “внутренние регионы” административно полностью подчиняются “своим” государствам и таким образом изолируются от структурных факторов международной динамики; - модель трансграничного регионализма, при которой “внутренние регионы” ориентированы преимущественно на вхождение в рамки формирующихся (в том числе и с их участием) микроструктур в форме международных регионов (допустим, Калининградская область в качестве составной части Балтийского региона); - модель глобальной интеграции “внутренних регионов”, при которой они ставят перед собой более амбициозные цели, не ограниченные теми или иными 142 территориальными рамками». Наконец, на уровне макроструктурных факторов А.Вендт предлагает следующие механизмы их воздействия на процесс регионостроительства: - социализация - это процесс интеграции регионов в систему международных отношений, при котором внешняя среда оказывает ключевое влияние на формирование региональных идентичностей, заставляя их быть отзывчивыми к социальным условиям, частью которых они являются; - интернализация - полное усвоение и принятие «внешних» норм и правил; -«культурный отбор», который выступает в двух формах: имитации успешного опыта и обучения, требующего взаимодействия между источником опыта и реципиентом; -«эффект Фуко», согласно которому идентичность субъекта есть результат его подчинения определенному типу культурного дискурса как формы власти. На основе анализа работ конструктивистов, А.Макарычев предлагает две гипотезы: во-первых, «регионализм представляет собой феномен, который нельзя ни замыкать во внутреннем пространстве того или иного государства, ни представлять в качестве элемента исключительно мировой политики», так как это явление многаспектное и сложно структурируемое; во-вторых, согласно основным положениям 142 143 А. Вендта, «наиболее прочные формы социальных взаимоотношений устанавливаются w w 144 при условии определенной гармонии между различными элементами этой схемы», т.е. для регионов в их международной деятельности важно принимать во внимание и соизмерять собственную стратегию развития с ведущими тенденциями макроструктур. Таким образом, конструктивизм нацеливает регионы на активное участие в международных процессах в качестве самостоятельного элемента глобальной сетевой структуры. Регионализм и регионализация. Важно определить соотношение понятия «регионализм» к понятию «регионализация». Следует отметить, что в российской и зарубежной литературе нет единого подхода к определению соотношения этих двух понятий. Часть исследователей настаивает на их различии, в то время как другая не делает различия между ними. Так, например, российский исследователь И.Н. Барыгин определяет регионализм как явление, «характеризующееся двумя тенденциями: во-первых, тенденцией к интеграции близких по своим социокультурным и географо-экономическим особенностям территорий; во-вторых, тенденцией к усилению внутреннего потенциала ограниченного территориального пространства, способного к самоуправлению Именно эту вторую составляющую ряд зарубежных ученых-регионоведов определяют, как регионализацию^.. .> Аналогичный взгляд на регионализацию преобладает и в - - 145 российской науке». Существует и иная точка зрения, нашедшая отражение в позиции российского исследователя О.Н. Барабанова, отмечающего, что в ряде русскоязычных работ проводятся терминологические разделения между «регионализмом» - как усилением внутригосударственных регионов, и «регионализацией», представляемой только как укрепление межгосударственных регионов в глобальном контексте, несмотря на то, что в документах Совета Европы и Европейского Союза именно термин «регионализм» означает процесс усиления субнациональных регионов».144 145 146Подобные разночтения во многом объясняются сложностью адекватного перевода терминов с английского на русский язык и наоборот. В частности это можно проиллюстрировать на примере толкования термина «регионализм» в Оксфордском английском словаре, где данное понятие означает усиление связей между внутригосударственными регионами, а русскоязычное понятие «регионализация» вообще не имеет английского аналога.147 Но вместе с тем, в работах западных ученых можно встретить понятие «регионализация» как термин, обозначающий мирополитическую перспективу того, что «определенные части богатого мира объединятся в схожие (может, даже противостоящие) экономическо-политические «крепости», такие как ЕС, НАФТА, АСЕАН, в то время как остальной мир будет за бортом».148 Интересно также отметить, что в зарубежных исследованиях вплоть до недавнего времени превалировал государственно-центричный подход к пониманию феномена «регионализма». При этом внимание уделялось в большей степени феномену регионализма, а не процессу регионализации (например, Л. Фосет, Э.Харрел, Дж. Хук, Дж. Кернс и др.). 149Главным образом, в таких исследования акцент делался на изучении государственной региональной стратегии деятельности региональных организаций. В этом случае возникает дихотомия понятий «регионализм versus регионализация». В результате в случае регионализма речь идет о «государственной «интеграционной политике», 150 об инициативе объединения «сверху вниз». 151 В свою очередь, регионализация представляет собой «процесс, включающий серьезную «неформальную компоненту», а именно структур, возникающих в рамках гражданского общества, социальных институтов и формирующихся в условиях географической, социальной или даже культурной близости»,152 т.е. это «процесс, инициированный негосударственными акторами, прежде всего бизнесом, т.е. проходящий «снизу вверх».153 Зарубежные исследователи М.Шульц, Ф.Седербаум и И.Ожендаль настаивают на разделении двух понятий и определяют «регионализм» как совокупность идей, ценностей и конкретных целей, направленных на реорганизацию какого-либо регионального пространства. Тогда как «регионализация», согласно их понимаю, представляет собой «(эмпирический) процесс изменения от состояния относительной неоднородности и отсутствия сотрудничества в сторону расширения сотрудничества, интеграции, конвергенции, комплементарности и идентификации в различных областях, таких как культура, безопасность, экономическое развитие и политика, в рамках определенного географического пространства».154 Другими словами в данном случае фактически под «регионализмом» понимается стратегия формирования регионального пространства, а под «регионализацией» непосредственно практическая реализация этой стратегии. На наш взгляд, данный подход имеет наиболее комплексный характер, так как предполагает, что регионализм может быть осуществлен не только с помощью национальных государств, рынка, а также может предполагать участие широкого круга участников гражданского общества. Именно такой подход, на наш взгляд, наиболее соответствует нынешнему состоянию мировой системы, так как региональные организации и институты, несомненно, важны как непосредственные составляющие региональных процессов, но в то же время недостаточны для понимания динамики процесса регионализации. Продолжая тему соотношения понятий «регионализация» и «регионализм» можно отметить еще один важный подход к данной проблеме, когда «регионализация» понимается как процесс формирования регионального пространства на практике, а «регионализм» определяется как область научных знаний, исследовательский подход к изучению процесса регионализации155 и даже как «идейно-политическое, философское течение общественной мысли, составляющее концептуально-теоретическую основу регионологии».156 157 Данный подход характерен в основном для российских исследований. Тем не менее, иногда между понятиями «регионализация» и «регионализм» вообще не делается различий. Так, например, Т.А. Кардонова определяет регионализацию как процесс, проявляющийся «в локализации, формировании границ между территориально-социальными комплексами, возникновении самодостаточных экономических и политических образований, в сохранении культурных различий этносов и социальных групп, усилении чувства их исключительности. Процесс формирования новых регионов сопровождается перестройкой их отношений с государством, внутри которого они возникли, и одновременно - изменением отношений с соседними территориями как внутри государства, так и за его пределами». При этом уже в следующем абзаце Т.А. Кардонова в том же значении использует термин «регионализм». Представленный обзор различных подходов к проблеме соотношения понятий «регионализм» и «регионализация» свидетельствует о том, что на сегодняшний день в научной литературе до сих пор не сложилось четкого, общепринятого понимания данного вопроса. Существующее разнообразие подходов свидетельствует, на наш взгляд, о процессе теоретического поиска концептуальных основ для изучения новых форм и тенденций в развитии региональных процессов в условиях современного глобального развития. * * * Таким образом, рассмотренный в данном параграфе феномен регионализма мы определили как стратегию реорганизации регионального пространства с целью повышения уровня безопасности и стабильности в том или ином регионе. «Возвращение» к регионализму в конце ХХ - начале XXI века является, несомненно, важнейшим трендом современного мирового развития. Нынешняя волна регионализма относится к так называемому «новому регионализму», который характеризуется интенсивностью и разнообразием форм и участников интеграционных процессов.«Новый» регионализм представляет собой важнейшую часть современного процесса трансформации мировой системы, в результате чего формируется сложная система многоуровнего управления, включающая в себя вертикальные и горизонтальные взаимодействия. Важно также отметить, что на данном этапе необходимость интеграции на региональном уровне определяется наличием общих проблем и готовностью национальных государств к участию в диалоге по согласованию общих позиций и выработке совместных решений. Резюмируя размышления о соотношении понятий «регионализация» и «регионализм», надо отметить, что, на взгляд диссертанта, следует четко различать понятия «регионализация» и «регионализм», несмотря на то, что они имеют общее ключевое положение - оба феномена направлены на формирование регионов. Наиболее близкой позиции диссертанта является позиция, согласно которой, регионализм следует рассматривать как интеграционную стратегию по формированию единого регионального пространства, а также по управлению интеграционного целого. В свою очередь, регионализация рассматривается как процесс динамичных взаимодействий всех акторов мировой политики и экономики по реструктуризации регионального и глобального пространств. Данный подход соответствует основным положениям теории «нового регионализма», который представляет собой сложный феномен, обусловленный процессами на глобальном, региональном и национальном уровнях взаимодействия и предусматривающий как участие национальных государств, так и негосударственных акторов. При этом роль национального государства, бесспорно, серьезно меняется, так как оно вынуждено передавать часть своих управленческих полномочий на другие уровни с целью повышения эффективности решения глобальных и региональных проблем современности. 1.2.
<< | >>
Источник: ЛАГУТИНА Мария Львовна. ГЛОБАЛЬНЫЙ РЕГИОН КАК ЭЛЕМЕНТ МИРОВОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ XXI ВЕКА (НА ПРИМЕРЕ ЕВРАЗИЙСКОГО СОЮЗА). ДИССЕРТАЦИЯ на соискание ученой степени доктора политических наук. 2016

Еще по теме Регионализм и регионализация в мировой политике:

  1. Жувакин Дмитрий Юрьевич. Роль и перспективы Российской Федерации на мировом рынке сжиженного природного газа. (Диссертация, МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ИНСТИТУТ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЙ), 2014
  2. ЛАГУТИНА Мария Львовна. ГЛОБАЛЬНЫЙ РЕГИОН КАК ЭЛЕМЕНТ МИРОВОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ XXI ВЕКА (НА ПРИМЕРЕ ЕВРАЗИЙСКОГО СОЮЗА). ДИССЕРТАЦИЯ на соискание ученой степени доктора политических наук, 2016
  3. НИЯЗОВА Галина Юрьевна. ЛИНГВИСТИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ ПОЛИТИКИ РОССИИ И ВЕЛИКОБРИТАНИИ В АЗЕРБАЙДЖАНЕ В КОНТЕКСТЕ ГЛОБАЛЬНЫХ ПРОЦЕССОВ. Диссертация. СПбГУ., 2014
  4. КОЛЕСОВ Александр Семенович. ФИНАНСОВАЯ ПОЛИТИКА ГОСУДАРСТВА: МЕТОДОЛОГИЯ ОЦЕНКИ И ПОВЫШЕНИЯ РЕЗУЛЬТАТИВНОСТИ. Диссертация. СПбГУ, 2014
  5. ВАЩЕНКО Юлия Викторовна. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА БОЛИВИИ В ЭПОХУ ИНТЕГРАЦИИ: ПРОБЛЕМЫ И ПРОТИВОРЕЧИЯ., 2016
  6. ПРУДНИКОВА ТАТЬЯНА ЮРЬЕВНА. СОВЕТСКАЯ КУЛЬТУРНАЯ ПОЛИТИКА В ОБЛАСТИ УРБАНИСТИКИ (на примере реконструкции проспекта имени И.В.Сталина (Московского проспекта) г. Ленинграда в 1940-х - 1950-х гг.) Диссертация, СПбГУ., 2014
  7. ЖУКОВСКАЯ ЕВГЕНИЯ ЕВГЕНЬЕВНА. УПРАВЛЕНИЕ РИСКАМИ В ИНФОРМАЦИОННОЙ ПОЛИТИКЕ ИНСТИТУТА ЦЕРКВИ (НА ПРИМЕРЕ МОСКОВСКОГО ПАТРИАРХАТА). Диссертация на соискание ученой степени кандидата социологических наук., 2016
  8. Статья 18. Республика Беларусь в своей внешней политике исходит из принципов равенства государств, неприменения силы или угрозы силой, нерушимости границ,
  9. Голик Андрей Александрович. Государственная политика России в отношении дальневосточного казачества в 1851-1917 гг. Диссертация( Ленинградский государственный университет имени А.С. Пушкина ), 2015
  10. Гигаури Давид Ираклиевич. ПОЛИТИЧЕСКИЙ МИФ И РИТУАЛ В СТРУКТУРЕ СОВРЕМЕННОЙ СИМВОЛИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ. Диссертация на соискание ученой степени кандидата политических наук, 2016
  11. Статья 107. Правительство Республики Беларусь:
  12. Статья 51. Каждый имеет право на участие в культурной жизни.