<<
>>

Аргументация и конфликт

Люди часто не соглашаются друг с другом. Нам свойственно иметь свое мнение по многим вопросам, и отстаивать его, вступая в диалог. В разногласиях между людьми нет ничего удивительного; напротив, перспектива тотального согласия всех или во всем выглядит невероятной.

Различие взглядов, или конфликт позиций — типичная ситуация, его преодоление нередко выступает залогом успеха начинаний в карьере, бизнесе, личной жизни.

Аргументация и конфликт — два прочно связанных между собой явления социальной жизни, потому что конфликт является социальной, когнитивной и динамической причиной для того, чтобы его стороны дали старт аргументации. С одной стороны, поскольку аргументацию в широком смысле часто видят в роли одного из способов разрешения конфликта взглядов между людьми, постольку наличие конфликта и осознание того, что стороны находятся в состоянии конфликта по какому-либо поводу, есть социальная причина для начала аргументации. С другой стороны, поскольку аргументация невозможна вне конфликта позиций или точек зрения, явным образом выдвигаемых людьми в ходе диалога, постольку подобного рода конфликт выступает необходимым основанием для того, чтобы его стороны приняли решение прибегнуть именно к аргументации как способу его разрешения. Правда, достаточным условием для начала аргументации конфликт не является. С этим соображением связано понимание конфликта как когнитивной и динамической причины для начала аргументации, в противовес экзистенциальной и статической интерпретации конфликта, служащих препятствием для использования аргументации как способа его разрешения.

Когда люди желают преодолеть свои разногласия при помощи аргументации, тем самым они сознательно принимают решение об использовании именно аргументации для этого и тем самым отказываются от двух других возможных линий поведения, допустимых в условиях возникшего между ними конфликта и в связи с обоюдным признанием факта того, что его необходимо устранить.

Во-первых, они отвергают как отказ от разрешения конфликта, т.е. отказ от оставления его неразрешенным, так и силовой способ его решения, который может проявляться в различных формах — физической, экономической и даже биологической. Особенность силового способа решения конфликта заключается в том, что одна или более его сторон стремятся победить в нем посредством насилия, хотя и необязательно посредством насилия телесного. Для этого сторонники силового способа решения конфликта намерены заставить оппонента ослабить свою позицию и вообще отказаться от нее, чтобы таким образом устранить и сам конфликт. У того, кто опирается на силовой способ решения конфликта, есть два пути, их можно условно назвать экзистенциальным и стратегическим. Приверженец стратегического пути нацелен на то, чтобы одержать победу посредством того, что его позиция в конфликте будет признана другими сторонами единственно верной, что может подкрепляться запретом на другие точки зрения. Для достижения этого «стратегу» достаточно, чтобы другая сторона конфликта пожертвовала своей точкой зрения или своими ранее заявленными намерениями. Физическое устранение другой стороны как средство достижения этой цели «стратега» тоже бы устроило, однако у него нет необходимости в таком «окончательном» решении, поэтому, хотя «стратег» и допускает различные силовые способы, включая угрозы, шантаж и т.п., все это - различные способы давления на другую сторону, а не ее уничтожения.

Сторонник экзистенциального пути и силовых решений считает себя и своего противника необходимыми и структурными и функциональными элементами конфликта. В силу этого такой сторонник экзистенциального силового решения конфликта не разделяет в нем себя и свою позицию, равно как и своего оппонента и его позицию в конфликте, и воспринимает каждого участника конфликта не только статически, но и экзистенциально. «Экзистенциальному силовику» каждая сторона конфликта видится как единое неделимое целое, так что невозможно ни изменить позицию другой стороны, ни отграничить ее позицию от того или тех, кто ее придерживается.

Если хотя бы одна сторона конфликта оценивает свою позицию или позицию другой стороны в споре как абсолютно неизменяемую и экзистенциальную, то сторонам вообще не требуются аргументы, и они не видят того, кого аргументы могут заставить свою позицию изменить. В такой ситуации аргументация в принципе невозможна. Отказываясь от того, чтобы рассматривать себя или другую сторону конфликта в экзистенциальном ключе, люди тем самым приходят к тому, чтобы видеть участников конфликта в когнитивном ракурсе, как мыслящих существ, наделенных разумом и потому способных понимать и, как следствие, принимать или отвергать аргументы. Это не означает, что стороны перестают рассматривать друг друга как физических существ или членов социума, но ведет к тому, что на первый план выходит именно разумная природа другого как оппонента в споре, а не его физическая определенность как врага в бою. Когнитивный ракурс видения оппонента выступает необходимым основанием для того, чтобы принять решение об использовании аргументации как средства разрешения конфликта, потому что он совместим со стратегическим силовым подходом. Одновременно этот ракурс не совместим с экзистенциальным силовым подходом, который противостоит аргументации в силу того, что в когнитивном ракурсе сторона конфликта трактуется сугубо функционально, что открывает перспективу для аргументации, а в экзистенциальном — не только функционально, но и структурно, и структурная трактовка оппонента делает аргументацию бесполезной в смысле разрешения конфликта.

Вторая граница в области способов разрешения конфликта, после того, как силовой экзистенциальный подход отвергнут, пролегает между стратегическим и коммуникативным подходами или действиями, согласно идее Ю.Хабермаса, который аргументацию относит только ко второму, но не к первому. «В то время как в стратегическом действии один воздействует на другого эмпирически, угрожая применением санкций или рисуя перспективы вознаграждения, для того чтобы понудить его к продолжению столь желанного общения, в коммуникативном действии один предлагает другому рациональные мотивы присоединиться к нему в силу скрепляющего иллокутивного эффекта, которым обладает приглашение к речевому акту.

То, что говорящий может предложить слушателю рациональные доводы для принятия такого приглашения, объясняется не весомостью сказанного, а действенным в плане координации ручательством, которое говорящий принимает на себя в том, что в случае надобности он будет прилагать усилия, для того чтобы подкрепить приобретшее значимость притязание».[9] В этом вопросе мы придерживаемся идеи Хабермаса о коммуникативном характере аргументации и отвергаем ее стратегическую трактовку, несмотря на то, что аргументация вполне может быть использована в стратегических целях. Имеется два соображения в пользу этого. Первое соображение состоит в том, что использование аргументации в стратегических целях, например, для разрешения конфликта интересов при заключении сделки, не означает, что сама аргументация является стратегической деятельностью. Второе соображение говорит о том, что стремление решить спор посредством обсуждения аргументов и контраргументов указывает на инструментальный характер аргументации. Это означает, что стороны отказываются от того, чтобы устранить конфликт через прекращение взаимодействия вообще, т.е. они желают продолжать коммуникацию друг с другом вместо того, остановить ее в точке конфликта, «заморозив» его.

Поле соприкосновения коммуникативного и стратегического подходов лежит в сфере динамической трактовки преодоления конфликта, когда стороны взаимно признают относительную подвижность своих позиций в споре. В том, что стороны конфликта рассматривают позиции друг друга как в принципе модифицируемые, и отнюдь не неизменные, и заключается роль конфликта как динамической причины для начала аргументации.

Конфликт в широком смысле — это столкновение интересов, ценностей, желаний, целей, действий, намерений, мнений и т.п., возникающее в различных сегментах и на различных уровнях социальной реальности: между индивидами или группами индивидов, а также между институализированными субъектами - организациями, корпорациями, государствами. Часто сферу конфликта распространяют также и на область природы и включают в нее борьбу за выживание и доминирование в животном мире, мире микроорганизмов и даже в мире растений.

Особенность такого широкого понимания конфликта заключается в том, что рациональный агент рассматривается как необходимый функциональный, но не обязательно как необходимый структурный элемент конфликта. В соответствии с этим, стороны конфликта трактуются как носители противоборствующих интересов, и сам конфликт возникает не между участниками, а между их интересами. Выше мы назвали подобную интерпретацию конфликта когнитивной в противовес экзистенциальной. Если рассматривать ее в терминах классификации действий Ю.Хабермаса, то ее можно назвать коммуникативной в противовес стратегической. Подобный подход лежит и в основе метода принципиального ведения переговоров, предложенного Р.Фишером и У.Юри: «Метод принципиального ведения переговоров в противоположность позиционному препирательству заостряет внимание на основных интересах, удовлетворительных для обеих сторон вариантах решения и справедливых критериях. Этот позволяет метод постепенно достичь договоренности и выработать совместное решение, не сосредоточивая внимания на позициях, сдача которых ради продолжения взаимодействия дается очень тяжело. Поставленная задача отделяется от человеческих взаимоотношений, что позволяет нам обращаться к другой договаривающейся стороне именно как к человеку и способствует таким образом достижению дружеского согласия».[10] Для узкого понимания конфликта, в отличие от этого, характерно трактовать конфликт, во-первых, как антагонизм отношений к чему-либо, а не просто противоречие или несовпадение взглядов, и, во-вторых, рассматривать эти полярные отношения как проявление рационального поведения мотивированных агентов. Сильная сторона узкого понимания конфликта состоит в том, что такой подход позволяет изучать деятельностные, или акциональные, аспекты противостояния агентов, т.к. конфликт агентов в отношении действий, или акциональный конфликт. Преимуществом же широкого понимания конфликта является возможность абстрагироваться от субъективных особенностей поведения сторон конфликта, подчас выраженных в риторических и эмоциональных формах, и сосредоточиться на анализе противостояния интересов и его разрешении.

В нашем исследовании мы будем опираться на оба подхода, потому что, рассматривая аргументативный спор как обоснование своей позиции или как убеждение другой стороны, нам потребуется обобщенное представление о позиции агента и интересах стороны спора, а в ракурсе обсуждения аргументации как столкновения линий поведения сторон, которое условимся называть практической аргументацией, мы будем трактовать аргументативный спор как акциональный конфликт, или конфликт точек зрения по поводу линий поведения. Идеей объединяющей широкое и узкое понимание конфликта является положение о том, что ключевую роль в нем играют люди, выступающие как источником самого конфликта, так и движущей силой его разрешения. При этом оба подхода трактуют участников как рациональные стороны конфликта, т.е. понимают их в качестве рациональных агентов, хотя и делают это по-разному. Агентный и рациональный характер конфликтного противостояния — это важный фактор в изучении аргументации.[11]

Начиная приблизительно с середины XX века, в исследованиях конфликта наметилось два концептуально противоположных направления. Первое рассматривает конфликт как негативное явление социальной жизни, разрушительную для нее патологию, требующую устранения, поэтому исследователи, работающие в русле этого направления, нацелены преимущественно на выработку технологий предотвращения и недопущения конфликтов. Второе направление видит в конфликте неотъемлемый элемент социальной реальности, выполняющий позитивную роль в ее развитии, наподобие той, что логические парадоксы играют в логике. В фокусе этого направления оказываются вопросы организации конфликтов и управления ими. «Изучение сознательного, разумного и сложного конфликтного поведения, основная задача которого — успех, похоже на поиск правил «правильного» поведения в смысле достижения выигрыша в соперничестве».[12]

Аргументация — это одновременно и речевая форма конфликта и один из способов разрешения конфликта в речевой или диалоговой форме. В силу этого исследование ее структурно-функциональных, логико-когнитивных и прагматических аспектов, составляющее задачу этой книги, можно рассматривать как исследование в широком смысле процедурных аспектов разрешения конфликтов речевой коммуникативной форме, что помещает самый проект нашего исследования аргументации в русло второго направления. Другая причина, по которой мы солидаризируемся со сторонниками второго направления, заключается в том, что аргументация — это интеллектуальная познавательная деятельность людей, которая может быть инструментальным основанием стратегического поведения, т.е. такого поведения, когда успешное достижение цели одной из сторон зависит от поведения другой стороны и невозможно без взаимодействия с нею в смысле возникновения конфликта и стремления его разрешить при помощи аргументации, спора и диалога. Результат спора, как верно замечают Р.Фишер и У.Юри, — это результат одновременно и противостояния и сотрудничества его участников, а также результат совместного конкурентного изучения позиций друг друга по обсуждаемому в диалоге вопросу.

1.1.

<< | >>
Источник: Лисанюк Елена Николаевна. Логико-когнитивная теория аргументации. Диссертация, СПбГУ.. 2015

Еще по теме Аргументация и конфликт:

  1. Лисанюк Елена Николаевна. Логико-когнитивная теория аргументации. Диссертация, СПбГУ., 2015
  2. КАБЫЛИНСКИИ Борис Васильевич. КУЛЬТУР-ФИЛОСОФСКИЕ ОСНОВАНИЯ ЭПИСТЕМОЛОГИИ КОНФЛИКТА. Диссертация. СПбГУ., 2015
  3. Большаков Г. А.. Кризис этнической идентичности и массовая миграция в странах Скандинавии: Норвегия, Дания, Швеция. Диссертация на соискание учёной степени кандидата политических наук, 2014
  4. КОНСТИТУЦИЯ РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ 1994 ГОДА,
  5. *В соответствии со статьей 1 Закона Республики Беларусь «О порядке вступления в силу Конституции Республики Беларусь» вступила в силу со дня ее опубликования.
  6. РАЗДЕЛ І ОСНОВЫ КОНСТИТУЦИОННОГО СТРОЯ
  7. Статья 1. Республика Беларусь - унитарное демократическое социальное правовое государство.
  8. Статья 2. Человек, его права, свободы и гарантии их реализации являются высшей ценностью и целью общества и государства.
  9. Статья 3. Единственным источником государственной власти и носителем суверенитета в Республике Беларусь является народ.
  10. Статья 4. Демократия в Республике Беларусь осуществляется на основе многообразия политических институтов, идеологий и мнений.
  11. Статья 5. Политические партии, другие общественные объединения, действуя в рамках Конституции и законов Республики Беларусь, содействуют выявлению и выражению политической воли граждан, участвуют в выборах.
  12. Статья 6. Государственная власть в Республике Беларусь осуществляется на основе разделения ее на законодательную, исполнительную и судебную.
  13. Статья 7. В Республике Беларусь устанавливается принцип верховенства права.
  14. Статья 8. Республика Беларусь признает приоритет общепризнанных принципов международного права и обеспечивает соответствие им законодательства.
  15. Статья 9. Территория Республики Беларусь является естественным условием существования и пространственным пределом самоопределения народа, основой его благосостояния и суверенитета Республики Беларусь.
  16. Статья 10. Гражданину Республики Беларусь гарантируется защита и покровительство государства как на территории Беларуси, так и за ее пределами.